14 апреля во Всемирном клубе одесситов (ул. Маразлиевская, 7) состоится презентация новой книги стихотворений члена Южнорусского Союза Писателей Ольги Ильницкой «Идёт по улице война».

В книгу стихов вошли стихи, циклы стихов и поэмы за годы работы. Ольга Ильницкая живёт одновременно в Москве и Одессе, жизнь её полна событиями драматическими, за спиной горячее Приднестровье и пережитый террористический взрыв в пушкинском переходе, Майдан 2004 и Майдан 2014, стихи, предвосхищающие события и стихи с живой драматургией современной жизни. Книга состоит из четырех частей, 208 страниц вобрали мир полный пережитыми событиями. Ольга пацифист и книга носит выраженный антивоенный характер. А ещё это книга о счастье и боли любви – о любви, обернувшейся нескончаемым страданием по ушедшему сыну.

Ольга Ильницкая говорит о своей книге так: «Мы живём после большой войны, и помним её ужасы, важно понять, может быть, мы живём между войнами? Сегодня очень напряженное опасностью войны время. Книга моя открывается стихотворением, написанном в 2010 году.
Идет по улице война.
Еще не узнана она.
И вот теперь лицо войны нам ведомо. Одна моя страна напала на другую мою страну.
Читатель мой, у войны наше лицо. Мы носим войну в себе, своей голове, памяти.
Я думала, надеялась, что нам выпало счастливо прожить мимо войны, но увы – Афганистан, Приднестровье, Абхазия, Осетия, Чечня, Грузия, Крым… Война с лицом ясным и страшным, война со «всплывающим» и не менее страшным лицом, война одна большая – состоящая из многих мелких, локальных войн – лица её нами уже опознаются при встрече.
Опасно смотреть в зеркало – можно увидеть в своём зеркале лицо войны. И это будет твоё лицо! Вот почему я издала свою книгу: не хочу войны между двумя моими странами, не хочу быть осуждённой в одной из моих стран за то, что я выбрала другую – не надо меня ставить перед таким выбором, это бесчеловечно! Никого не надо ставить перед таким безжалостным выбором!
В эти весенние дни мы, одесситы, отмечаем 70 лет победы над фашизмом – 70лет прошло, три поколения выросли, но война так и не забыта.
И мне кажется, а ведь не одной мне? – что, возможно, мы живём накануне новой большой войны…
Давайте объединим свои усилия, принявшие Майдан и отвергшие Майдан – украинцы и россияне, давайте скажем себе и друг другу, что мы знаем – война идёт и – давайте попробуем – О МИРЕ ДОГОВОРИТЬСЯ В САМЫЙ РАЗГАР ВОЙНЫ».

Начало – в 14.00.

Мероприятие в сети:
https://vk.com/event69755223

ИЛЬЯ РЕЙДЕРМАН: ЕСЛИ ТЫ ПОЭТ, ТО ОБЯЗАН БЫТЬ В ОППОЗИЦИИ К СОЦИУМУ!

Сегодняшним эрудитам Илью Рейдермана представлять не надо: это русский поэт, философ, культуролог (успевший пообщаться с самой Анной Ахматовой!), имеющий на счету 13 поэтических сборников, почти все из которых он издал на собственные деньги… И вот этот прекрасный оптимист из Одессы нынче собственной персоной – в гостях у нашего литературного портала.

– Илья Исаакович, когда и как вы начали писать стихи?

– Насколько помню – на уроках. Лихо рифмовал, описывая урок, на котором почти буквально ходили на головах. Стихотворение, будучи прочитано вслух, имело большой успех, но потом листок из моих рук кто-то выхватил, как «вещественное доказательство» безобразий, и у учительницы, славной и доброй женщины, были неприятности. А всерьёз начинал, как ни странно, с прозы. Стал писать рассказы. Но какой жизненный опыт у человека 18-19 лет? Помню, что один из рассказов был фантастическим, герои «косили» под героев Хемингуэя, разгуливая по другим планетам. А поэзия – пришла вместе с томиком Тютчева. Юность брала своё. Лето, ночная река… «Отражённого света колонны, погружаются в глубину»… Было это в небольшом городке Дружковка Донецкой области. Там до сих пор живёт друг моей юности поэт Эдуард Мацко. Хороший поэт! Только многие ли его знают? Вот что значит – жить в провинции, «далеко от Москвы».

– Вы – автор тринадцати поэтических книг. Что для вас поэзия?

– Разумеется, не профессия, и, конечно, не способ заработать себе на пропитание. Гонорар за книгу стихов я получил только один раз – ещё при советской власти. Все остальные книги – изданы за собственный счёт. В этом отношении сегодня все равны – и истинный поэт, и тщеславный графоман. Да и критерии того, что считать подлинной поэзией, размыты. Прежде существовали хотя бы внешние критерии: стихи – то, что не забраковал строгий редактор, то, за что платят гонорары, за что принимают в Союз писателей. Иными словами – то, что занимает в социуме определённое место и выполняет определённые функции.

– Хотелось бы понять, какие функции исполняет поэзия сегодня?

– Во-первых, у нас неимоверный «поэтический бум» – только ленивый не пишет стихов. Оказалось, что образованный человек может рифмовать без особого труда. Во-вторых, для самого пишущего – это способ психологической компенсации неких неудовлетворённых потребностей. Ну, скажем, у меня жена ушла – и я пишу стихи о любви, меня с работы выгнали, и я пишу стихи о том, какой я, вообще-то говоря, замечательный, хотя почему-то и не замеченный. Впрочем, при нынешнем множестве всякого рода литературных организаций и всевозможных конкурсов – можно быть и отмеченным какими-нибудь литературными «наградами». И вообще так приятно сказать где-то о себе: я – поэт! В-третьих, – и это самое серьёзное – это манифестация духовных потребностей. С духовной жизнью современных людей дело обстоит плохо, мы уже не знаем, что именно называть духовной жизнью (не сидение же перед телевизором и не зависание в Интернете!) Ну, разве что можно сказать, что ты ходишь слушать классическую музыку в филармонии. Или … пишешь стихи. В таком случае – это, всё же, не какое-то пассивное «хобби», а попытка выразить себя в творчестве. И растущее количество «самодеятельных поэтов» – можно считать признаком положительным. Даже если результат не слишком удачен – всё равно, это твои чувства, твоё состояние души, твоя жизнь, которую ты пытался облечь в слова. Но тут у меня возникает следующий вопрос: а вправду ли – твои? И – какие это мысли и чувства?

– В самом деле – какие?

– В юности я хотел быть актёром. И великий режиссёр Станиславский объяснил мне в своей книге, что такое «игра вообще». Этот, как я его для себя называл «вообщевизм» – можно обнаружить буквально везде. В повседневном общении – мы разве говорим то, что на самом деле думаем и чувствуем? Мы пользуемся общими стандартными формулами. «– Как дела? – Да так, ничего…». Что за этим высказыванием стоит? Впрочем, собеседник и не собирается вникать в то, что на самом деле кроется за этим «ничего». Это «игра вообще»! Вот и актёр изображает своего героя «вообще», а музыкант играет «музыку вообще», хотя и следуя формально нотному тексту, но не заботясь о том единственном, что вложил в эти ноты автор, а художник рисует «пейзаж вообще», даже если и рисует этюд с натуры, а версификатор – пишет о чувствах «вообще», о любви «вообще»… Всё «вообще», всё приблизительно, неточно, банально, – и исчезает единственность, конкретность, уникальность. И, соответственно, наступает «смерть субъекта».

Такова ведущая тенденция всей нашей техноцивилизации – с её массовым производством стандартных вещей. Человек, тем паче стихотворец – должен этой тенденции сопротивляться. Но, в таком случае, он должен прислушаться к себе: что я на самом деле думаю, чувствую? Что во мне бродит, стремясь обрести форму? Всем пишущим понятно требование: найди единственное слово. То самое, которое «Взамен турусов и колёс/ Не читки требует с актёра,/ А полной гибели всерьёз» (Борис Пастернак). Турусы на колёсах – это вздор, чепуха, небылицы, враки. Это едва ли не вся наша сегодняшняя жизнь. Но ведь, слава Богу, не вся, если мы способны сделать усилие на пути к единственному. К единственной правде своего бытия, своей личности, своего слова. В этом смысле всякая подлинная жизнь – есть преодоление вообщевизма и очень жёсткое требование самоопределения. Но ведь тогда… жить надо иначе! В себя вглядываться и вслушиваться! Жить на глубине, а не на социальной поверхности с её модными течениями и бессмысленными бурями. Верить себе! А не окружающим нас вещам. Не общепринятому «положению вещей».

– Но ведь для этого нужно мужество?

– Разумеется. В списке присланных вами вопросов есть и такой: должен ли поэт иметь свою гражданскую позицию и высказывать её? В юности мне намозолили мозги известным тезисом Некрасова: «Поэтом можешь ты не быть,/ но гражданином быть обязан!». Я утверждаю, что дело обстоит «совсем наоборот»: гражданская позиция – производна от миссии, призвания поэта. И если ты поэт – то ты… обязан быть в оппозиции к социуму! В хорошо отлаженном социуме – уже не читают стихов. А то, что ещё называют стихами – чаще всего таковыми не являются. Социуму не нужны поэты. Ему нужны функционеры, поверхностные люди. В одном стихотворении, напечатанном в книге «Любофф…» под псевдонимом Борис Осенний, я написал: «Будут леди не очень нежны. А поэты – совсем не нужны».

Хочется думать, что стихи – не товар, не вещь! Однако «умные люди» скажут, что я ошибаюсь: и стихотворение – вещь, которая при нужном «позиционировании», с помощью «стратегий» автора, который приобрёл умения менеджера, может попасть в толстый журнал. А не умеешь – даже прекрасные стихи останутся без читательского отклика. Потому что важнее самих стихов – товарный знак!

– Вы достигли почтенного возраста – и продолжаете писать стихи. А как же с пушкинским «лета к суровой прозе клонят, лета шалунью рифму гонят?»

– Пушкин прав: стихи случаются реже, уходит лёгкость и игривость, да и рифмы всё менее неожиданные – порой простые глагольные… Кажется, юный Пушкин больше всего боится с годами охладеть – может быть, если бы прожил лет на сорок больше, боялся бы не этого. Это герой модного тогда Байрона демонстрировал красивые позы «разочарованного романтика», преждевременно охладевшего. Поэт – навсегда очарован, и его задача – сохранить эту очарованность, этот почти детский восторг, пронесённый сквозь все неизбежные трагедии и житейские невзгоды. По правде говоря, для меня именно это составляет сокровенную сущность поэзии. Скажу, может быть, ересь, но поэзия со времён Гомера призвана воспевать. Воспевать красоту и величие бытия. Конечно, она воспевала порой и полководцев, и монархов. Но воспевать – не означает непременно писать оды. Это иное, высокое состояние души, это голос, напряжённый, трепещущий в суженном горле… Это – пение – рождающееся из нетерпения духа. Сегодня – «поэт не воспевает. За модой поспевает». А мода – на иронию, на отсутствие пафоса, на прозаический тон. Конечно, и Пушкин писал: «Извольте мне простить ненужный прозаизм» – но, кажется, сегодня палку перегнули в противоположную сторону, так что извиняться приходится уже за «ненужный поэтизм». Порой, встречаясь с очередным дежурным глубокомыслием и искусным косноязычием, хочется спросить: «А что, если это проза? Да к тому же – плохая?».

– Похоже, вы не согласны, что время классики в поэзии безвозвратно прошло, что авангард уверенно вытесняет её? А согласны ли вы с мнением, что русская литература сейчас испытывает подъём?

– О подъёме, мне кажется, говорить преждевременно. Талантливых людей среди пишущих – действительно много, может быть, больше, чем во времена моей молодости. Но у них, в большинстве своём, сбиты ориентиры. И произошло это не без вины авангарда, который потом плавно перешёл в сегодняшний постмодерн.

Когда я начинал, авангард был знаком сопротивления политической системе. В этих условиях быть не авангардистом – означало чуть ли не конформизм. Но я выбрал традицию философской лирики – Тютчева, Заболоцкого, Пастернака, Арсения Тарковского. Для меня было важно, что и Заболоцкий, и Пастернак – ушли от авангарда и в конце жизни впали «в неслыханную простоту» классики. Сегодня, похоже, авангардисты как раз и стали конформистами, и из гонимых стали гонителями. Впрочем, об этом и без меня уже сказано. Я только добавил бы, что авангардизм вообще сыграл разрушительную роль в нашей культуре. Классика – это и «ценностей незыблемая скала» (Мандельштам), и совсем иное отношение к миру, исключающее насилие и жажду всё новых и новых побед. Из иноязычных поэтов больше всех люблю Райнера Марию Рильке – он написал (в переводе Бориса Пастернака): «Не до побед. Всё дело – в одоленье». В другом переводе: «Не победить – но выстоять!».

– Как вы считаете, можно ли скверным переводом исковеркать гения, или, наоборот, хорошим – возвеличить серость?

– Пожалуй, исковеркать гения – легче. Я не поклонник сторонников так называемого «точного перевода». Ведь «перевести» нужно не просто с языка на язык, – но из мира иноязычной поэзии – в мир русской поэзии. И это удаётся не многим. Пусть сколько угодно ругают за вольности Пастернака, – но иначе мы, наверное, и не почувствовали бы, что другой, переводимый – действительно великий поэт. Впрочем, сегодня, может быть, следует знать языки и читать поэтов в подлиннике? Именно на это намекнула мне в разговоре Анна Андреевна Ахматова, спросив, на каком языке я читаю Байрона. И в самом деле – в тогдашних переводах он казался, в сущности, ужасно скучным. Она-то читала его, разумеется, по-английски. Который выучила, как я потом узнал, самостоятельно.

– Расскажите о ваших встречах с Ахматовой, Антокольским…

– Я об этом уже писал – а мемуарист из меня неважный. Не запоминаю «мелких деталей»! Да и встречался я с Анной Андреевной всего лишь один раз, а с Павлом Григорьевичем – больше переписывался. А вот с Анастасией Ивановной Цветаевой встречался неоднократно. И должен сказать: она и в преклонном возрасте свидетельствовала, что такое «порода Цветаевых». Цвет, свет, «энергетика», как любят сейчас говорить. Для меня общение с ней было подарком и уроком, смысл которого внятней сейчас. Я увидел воочию, что такое сила духа. Помню не только гравюры Волошина на стенах её небольшой квартиры, не только её устные рассказы, в которых играло живое русское слово, – но и её у плиты, на кухоньке, помешивающей какую-то кашу в кастрюльке. Каша мне казалась малоаппетитной. Как я теперь понимаю, это была овсянка. Сам ем, уже привык. «Лошади едят овёс и сено», как сказал перед смертью чеховский Ипполит Ипполитович. Мы, люди русской культуры, – лошади, везущие груз непомерной тяжести. Трудно хранить и «перевозить» из прошлого в будущее смыслы русской культуры – преодолевая равнодушие чиновников и элементарную неграмотность молодых. 

– Что же делать?

– Когда тебе семьдесят семь – симметрия этих цифр настраивает на спокойный лад. Нужно делать то, во что веришь. Нужно верить в то, что делаешь. А, значит, верить в великую русскую литературу, которая, перейдя по хлипкому мостику через пропасть постмодерна – войдёт в новые времена, о которых мечтаем. Когда раскрытая книга будет важнее новейшего средства от ожирения. Когда люди вновь постигнут: стихи прочитать – душу укрепить, глаза промыть, сделать вдох, вслед за поэтом испытать вдохновение… 

Беседу вела Елена СЕРЕБРЯКОВА

Источник:
http://write-read.ru/news/1160

Людмила, расскажите о своем детстве, юности. Кого Вы тогда читали? Уважали ли литературу в Вашей семье? Если можно, расскажите про Ваших родителей. Это они привили Вам любовь к поэзии?

Детство моё прошло в российской глубинке. Я родилась в учительской семье: отец преподавал историю, мама – русский язык и литературу. Разумеется, дома была огромная библиотека, которая постоянно пополнялась и обновлялась. Кроме того, выписывались журналы, газеты. Мы ещё и в библиотеки ходили. Сейчас это кажется невероятным.

Пока не научилась читать, была убеждена – это всё оттого, что книги, которые я пыталась прочесть и которые читают с умным видом взрослые, написаны не мной, а ими – взрослыми, потому-то в книгах этих им всё понятно.

Годам к пяти я выучилась читать, и первой моей книжкой стал маленький тёмно-зелёный томик стихов Агнии Львовны Барто. Я, всё-таки, прочла то, что было написано не мной, и не просто прочла, а заучила наизусть и запомнила на всю жизнь.

По этой же книжечке училась читать и моя младшая сестра, и мне позволялось принимать в это самое активное участие.

Сыну моему томик Барто достался «в наследство», и он тоже выучился читать рано, благодаря её удивительным стихам. Семейную реликвию, изрядно потрёпанную и потерявшую в битве с неграмотностью свой зелёный переплёт, мы храним как зеницу ока. Наверное, можно было бы купить для сына новую книгу – в начале девяностых уже появлялись новые издания: красочные, на хорошей бумаге, с картинками… Но он прикипел именно к этому томику и слышать не хотел о «новой» Барто.

Баллады Жуковского «Людмила» и «Светлана», «Руслан и Людмила», а чуть позже и «Евгений Онегин» Пушкина, «Демон» Лермонтова…

Это и многое другое отец читал мне вместо сказок на ночь, вместо колыбельных.

Когда Вы сами начали писать стихи?

Осознанное решение написать «свою» книгу, чтобы потом читать её с таким же «умным», многозначительным видом, как это делают взрослые, пришло ко мне года в четыре. Испортив очередную мамину тетрадь для календарных планов всевозможными «каляками», я с важным видом садилась в папино любимое кресло и принималась выкрикивать: «Что болтунья Лида, мол, это Вовка выдумал…»

Мама этот случай окрестила «неосознанным, но вполне сознательным плагиатом».

Первые рифмованные строчки появились позже, лет в десять. Назвать это стихами было бы непростительно.

Самые близкие Вам поэты – кто они? А из иностранных?

Боюсь, что перечисление займёт достаточно много места и времени, поэтому назову только самых-самых. Не называя Пушкина и Лермонтова – как само собой разумеющееся.

Прежде всего – это Марина Цветаева.

Очень люблю поэзию Марии Шкапской, Натальи Крандиевской-Толстой, Марии Петровых. Гумилёв, Блок, Ахматова, Георгий Иванов, Мандельштам, Пастернак, Ахмадулина… Из зарубежных поэтов это Лорка, Камоэнс, Бодлер, Верлен… Жак Превер, Поль Элюар, Имант Зиедонис, – можно продолжать и продолжать…

В разные периоды жизни, в разных ситуациях и настроениях нам близки разные стихи. Среди названных нет и третьей части тех, кого люблю, читаю и перечитываю.

Можно ли в полной мере познать поэзию в переводе? Как Вы считаете, возможно ли скверным переводом исковеркать гения или, наоборот, хорошим – возвеличить серость?

Многое зависит от переводчика. Пастернак – для меня он лучший из них, неоднократно утверждал, что перевод должен быть самостоятельным художественным произведением. «Подобно оригиналу, перевод должен производить впечатление жизни, а не словесности». Это из «Замечаний к переводам Шекспира». А вот что он писал о переводах, где любой ценой достигалась идентичность с оригиналом:

«Такие переводы не оправдывают обещания. Их бледные пересказы не дают понятия о главной стороне предмета, который они берутся отражать, – о его силе».

Отец много говорил мне о том, какая ответственность лежит на переводчике, ведь он обязан донести читателю не только смысл произведения, не только сухое, скудное содержание, а сделать так, чтобы произведение это и на чужом языке звучало в полную силу, особенно стихи. В детстве я представляла себе таинство перевода в виде театрального действа, где главная героиня (я, конечно) пробиралась через бушующую горную реку, осторожно ступая по шаткому мостику. А на том берегу, куда стремилась не в меру строптивая, главная героиня, было темным-темно. И тут возникал он, рыцарь-переводчик. И сразу становилось светло, солнечно. И непонятные слова становились понятными и складывались в строчки, в образы, символы. И наступало волшебство: тишина в комнате оживала и наполнялась шелестом листвы, шумом дождя, его размеренностью, сбивающейся вдруг в самом неожиданном месте. Нежность первого снега, грусть листопада, невыразимо прекрасный, залитый чернилами лист – месяц февраль.

Мне было семь лет, когда я впервые услышала «Мерани», «Синий цвет» и другие переводы Пастернака из Николо Бараташвили. «Мерани» я боялась до дрожи в коленях. Особенно тех слов, где «…могилу ворон выроет, а вьюга завоет, возвращаясь с похорон…». Но, когда вечером отец усаживался на краешек моей кровати и спрашивал, что прочесть, я неизменно отвечала: «Мерани».

«Стрелой несётся конь мечты моей,
Вдогонку ворон каркает угрюмо.
Вперёд, мой конь, мою печаль и думу
Дыханьем ветра встречного обвей.»

Плохим переводом можно «убить» поэзию. А возвеличить серость… Наверное, и это возможно, если за перевод берётся Поэт. Но вот вопрос, станет ли Поэт переводить серость?

Классическая поэзия – это вечная ценность или преходящее? Согласны ли Вы, что время классики в поэзии безвозвратно прошло, что авангард уверенно вытесняет ее? Применимо ли понятие «актуальность» к поэзии?

Для начала давайте вспомним, когда возник так называемый авангард в поэзии. Это первое десятилетие двадцатого века. За сто лет вытеснения не произошло, как видите. И не произойдёт. Все новоявленные течения, заслуживающие внимания, в поэзии это футуризм, прежде всего, не возникали из ничего. Иными словами, прежде чем написать: «дыр бул щыл», или «Слоны бились бивнями так, что казались белым камнем», нужно было очень много прочесть.

Чтобы писать в каком-то ином стиле, отличном от классического, писать что-то настоящее, а не рефлексировать на «злобу дня», необходимо много читать, и прежде всего – классику. Русскую, зарубежную, но классику. Это основа, база. Это то, что нужно читать и в том случае, если человек писать не собирается.

Сегодня завсегдатаи социальных сетей и литературных сайтов чаще всего читают тексты – они так и называют их – тексты, и тут я с ними абсолютно согласна, – друг друга. На эти тексты они пишут так называемые «оборотки» (странное слово), экспромты, реминисценции и аллюзии, если угодно. Только вот беда, за редким исключением, нет у этих текстов ни лица, ни голоса. А стало быть – нет и поэта. Поэт – это всегда свой голос, это особое видение окружающего мира.

Но у нынешних текстовиков есть «лайки» в паблике. Вот это «важно». Много «лайков»– вот ты и поэт. Печально. С прозой ещё печальнее.

«Тяжело…, – пожаловалась мне одна девушка, – с трудом осилившая в двадцать пять лет чеховскую “Попрыгунью”». Конечно, тяжело. Попробуйте-ка прочесть Чехова, Бунина или Лескова после современной глянцево-гламурной «облегчёнки».

Актуальность… Применима и к поэзии, если это настоящая поэзия, а не из разряда на «злобу дня». Утром – в газете, вечером в куплете – прекрасно, только при чём же здесь поэзия? Поэзия – она над злобой, над днями и ночами, над временем.

Каким Вы видите будущее русской литературы? Согласны ли Вы, что сейчас она испытывает подъем?

А я и не почувствовала спада. Русская литература неиссякаема, неизбывна. О будущем русской литературы лучше, чем сказал когда-то Андрей Белый, пожалуй, не скажешь. Правда, это сказано век тому назад, но не утратило актуальности (вот где она важна и нужна) и сегодня. «…писатели, как теоретики; имеем представление о будущем, но, как художники, говоря о будущем, мы только люди, только ищущие; не проповедующие, а исповедующие. Мы просим только одно: чтобы нам верили, что наша исповедь – живая исповедь. Есть общее в нас, пишущих и читающих, – все мы в голодных, бесплодных равнинах русских, где искони водит нас нечистая сила».

Как русскоязычный литератор, живущий не в Москве, даже не в России, согласны ли Вы, что вся русская литературная жизнь по-прежнему («традиционно») сосредоточена в российской столице, а «все остальные» находятся как бы «на обочине»?

Я – русский литератор. Ни в коем случае не русскоязычный. Это принципиально разные понятия. Выпало мне не только в «империи родиться», но и жить в прекраснейшей из провинций у моря – в Одессе. Здесь, как видите, всё, или почти всё по классику. И сколь бы не твердили о том, что Одесса уже не та, и дух её не тот, она остаётся собой. Видимо, «…всё-таки, что-то есть в этой почве…».

Литературная жизнь Одессы – это всевозможные студии, салоны, гостиные. Это арт-фестивали, в рамках которых проводятся разнообразные конкурсы. Это альманахи, антологии, творческие вечера и презентации. Это арт-салоны и арт-кафе. Это Южнорусский Союз Писателей и «толстый» литературный журнал «Южное Сияние». Творческая гостиная Diligans, проект «Территория I», студия «Зелёная лампа» при Всемирном Клубе Одесситов, которая буквально на днях отметила своё пятилетие. Это международная книжная ярмарка «Зелёная Волна», которая проводится ежегодно и тоже относится к одной из добрых литературных одесских традиций.

Хотелось бы особенно отметить арт-фестиваль «Провинция у моря», который проводится на различных литературных площадках Одессы и Ильичёвска, и который в этом году в четвёртый раз соберёт друзей из разных стран в конце августа – начале сентября. Кстати, с первого марта в рамках фестиваля стартовал поэтический конкурс под названием «И ляжет путь мой через этот город…».

В Москве, разумеется, больше возможностей для реализации. Это так. Но больше суеты, шума, много показного, поверхностного. Писателю же необходимо уединение, если он – писатель. Это моё, вероятно, несколько провинциальное мнение. Всё это, конечно же, субъективно, и ответ на этот вопрос начинается с ответа на другой вопрос, который каждый пишущий когда-нибудь себе задаёт: для чего я это делаю?

Публичность, слава, деньги, способ выжить, образ жизни… Для чего? Когда ответ будет найден, многие другие вопросы отпадут за ненужностью.

Что Вы думаете по поводу сохранения русского языка в Украине? Реальна угроза его «запрета»? Как вообще литературное сообщество переживает нынешние события? Должен ли поэт иметь гражданскую позицию? А высказывать её публично?

Отмену закона о русском языке считаю недопустимой ошибкой. Вчера эта отмена была ветирована, и сам закон отправлен на доработку. Все люди делают ошибки. Не застраховано от них и правительство. Главное, уметь признавать и исправлять их вовремя. Иначе за эти ошибки будут расплачиваться другие люди. События последних трёх месяцев в Украине всколыхнули весь мир. Я не считаю, что вправе делать какие-то публичные выводы, заявления и обращения. Молюсь о скорейшем разрешении противостояния. Мирным путём.

Когда слышу безапелляционное «поэт должен…», всегда отхожу в сторону, потому что считаю, что там, где ты «должен» – ты уже не поэт. На «должен», начинается ремесло, истерия, агрессия… Впрочем, это моя и только моя точка зрения, и навязывать её кому-либо я не собираюсь.

Не вижу никакой гражданской позиции в размахивании руками, в параноидальных выкриках, вижу только вред, провокацию и позу. Не позицию, а эффектную позу. Чувствуешь, что должен и в силах сделать что-то нужное – иди и делай. Вместо того, чтобы кричать «ты должен» другим.

Я – пишу. Не речёвки для майданов и прочих площадей – пионерское прошлое слишком живо в памяти. А я ходить строем, к счастью, так и не выучилась.

Людмила, в «новой» России скверно с грамотностью. Молодёжь почти не читает книг, в школах частенько попадаются малограмотные учителя. Вы видите какой-то выход? И как с этим обстоит дело в Украине?

К сожалению, это наша общая беда. И дело даже не в том, что молодёжь не читает. Скорее в том, что она читает. Читать – надо учиться. В смысле – что читать. Классическая литература – наш плот, наш спасательный круг. Она учит размышлять, думать. Сегодняшнее поколение учат думать только об одном: как стать успешным, как заработать миллион – о материальном.

Малограмотные учителя – это вчерашние малограмотные ученики. Куда ж от этого денешься. Не знаю, что с этой бедой делать, если честно.

Людмила, а можно ли нынче «прокормиться» одной поэзией? Обеспечивает ли она Вам достойную жизнь?

Нет, конечно. Никогда не рассматривала поэзию как средство для добывания хлеба насущного. Для меня это мироощущение. И возможность дышать. Прекрасно, если у кого-то получается совмещать несовместимое. Понятие же «достойной жизни» у каждого своё. В сущности, человеку не так уж много и надо.

Источник:
http://write-read.ru/interviews/886

IV-Й МЕЖДУНАРОДНЫЙ АРТ-ФЕСТИВАЛЬ
«ПРОВИНЦИЯ У МОРЯ – 2014»

Четвёртый Международный арт-фестиваль «Провинция у моря – 2014» пройдёт с 28 августа по 7 сентября на разных площадках сразу в двух городах – Одессе и Ильичёвске.

ПОЛОЖЕНИЕ О ПОЭТИЧЕСКИХ КОНКУРСАХ
IV МЕЖДУНАРОДНОГО АРТ-ФЕСТИВАЛЯ
«ПРОВИНЦИЯ У МОРЯ – 2014»

1 марта – 31 мая
(финал – 6-7 сентября 2014 года, г. Ильичёвск)

Организаторы: Южнорусский Союз Писателей, арт-проект «Территория I», литературный портал «Графоманам.Нет», ЛИТО имени В. Домрина.

Основная конкурсная площадка фестиваля – Литературный портал «Графоманам.Нет». Оргкомитет фестиваля размещает на портале Положение о фестивале, Положение о поэтических конкурсах, программу, состав жюри, конкурсные работы и список финалистов.

Оргкомитет фестиваля:
Сергей Главацкий – председатель Южнорусского Союза Писателей.
Ирина Василенко – руководитель арт-проекта «Территория I».
Людмила Шарга – редактор сайта творческой гостиной «Diligans».
Леонид Кулаковский – председатель ЛИТО им. Домрина.
Александр Бедикян – координатор арт-проекта «Территория I».
Ирина Боброва – президент «Союза студентов г. Ильичёвска»
Андрей Данилишин – руководитель фотоклуба.
Мария Луценко – обладатель Гран-При арт-фестиваля «Провинция у моря – 2013».
Дмитрий Фус – редактор портала «Графоманам.Нет».

В рамках IV Международного арт-фестиваля «Провинция у моря» проводится 4 поэтических конкурса:

1. Предварительный поэтический конкурс (1 марта – 31 мая 2014 г.)
2. Основной поэтический конкурс (6 сентября 2014 г.)
3. Анонимный конкурс одного стихотворения (6 сентября 2014 г.)
4. Поэтри-слэм (7 сентября 2014 г.)

ПОЭТИЧЕСКИЙ КОНКУРС «И ЛЯЖЕТ ПУТЬ МОЙ ЧЕРЕЗ ЭТОТ ГОРОД…»

Конкурс проводится дистанционно. Для участия в нём необходимо прислать 3 конкурсных стихотворения на адрес оргкомитета фестиваля: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.. Подразумевается, что, подавая конкурсную заявку, каждый автор соглашается на приезд в г. Ильичёвск для участия в основном поэтическом конкурсе.

Приём конкурсных произведений: с 1 марта по 31 мая 2014 года (включительно).

Координаторы конкурса:

Ирина Василенко
Людмила Шарга
Сергей Главацкий

Требования к конкурсным работам:

• Работы принимаются на русском языке
• Тематика представляемых на конкурс стихотворений – свободная
• Количество стихотворений в конкурсной подборке – 3
• Конкурсные работы не должны нарушать авторские права, содержать ненормативную лексику, разжигать межнациональную рознь. Не принимаются на конкурс произведения, нарушающие этические нормы по отношению к кому-либо из авторов, переход на личности и т. д.
• Автор гарантирует, что произведения, присланные на конкурс, не побеждали в других литературных конкурсах.

Оформление заявки на участие в конкурсе:

Заявка оформляется в виде приложения к письму (файл Microsoft Word, Times New Roman, 12 кегль) и высылается на почту оргкомитета Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра..

В заявке последовательно должны содержаться:

• Фамилия и имя участника (либо литературный псевдоним)
• Город и страна проживания
• Три конкурсных стихотворения

В теме письма обязательно необходимо указать: «Провинция у моря – 2014» и фамилию участника.

Подведение итогов конкурса и награждение победителей:

Компетентное жюри фестиваля оценивает работы по 10-бальной системе и определяет победителей – I, II и III места. Оценка работ происходит анонимно.

Кроме того, финалисты конкурса – 35 человек – получают право принять участие в основном поэтическом конкурсе фестиваля, который будет проходить на фестивальных площадках г. Ильичёвска 6-7 сентября 2014 года.

Объявление списка финалистов конкурса: 1 июля 2014 года.
Объявление победителей конкурса: 15 июля 2014 года.
Награждение победителей состоится 6-7 сентября в г. Ильичёвске.

Для авторов, зарегистрированных на портале «Графоманам.Нет», по итогам конкурса учреждается отдельный дополнительный приз и на их счёт зачисляется 5 тысяч граффобаллов.

Жюри конкурса:

Станислав Айдинян (Москва-Одесса) – художественный критик, поэт, прозаик, журналист. Член Союза российских писателей, Южнорусского Союза Писателей, Союза писателей-переводчиков. С 1984 по 1993 гг. – литературный секретарь А.И. Цветаевой, сестры М.И. Цветаевой.

Евгения Баранова (Ялта) – поэт, прозаик, журналист. Модератор портала «Litfest.ru». Судья III Международного арт-фестиваля «Провинция у моря – 2013» и Международного поэтического конкурса «45-й калибр» (2013 – 2014).

Ольга Ильницкая (Москва-Одесса) – поэт, прозаик, журналист. Член PEN International, Союз писателей Москвы, Южнорусского Союза Писателей, Национального союза журналистов Украины.

Константин Кедров (Москва) – поэт, доктор философских наук, философ и литературный критик. Создатель литературной группы и автор аббревиатуры «ДООС» (Добровольное общество охраны стрекоз) (1984). Член Союза писателей СССР (1989). Член исполкома Российского ПЕН-клуба.

Кирилл Ковальджи (Москва) – поэт, прозаик, литературный критик и переводчик. В прошлом – редактор сетевого журнала «Пролог». Главный редактор журнала «Кольцо А». Секретарь Союза писателей Москвы, член русского Пен-центра, Южнорусского Союза Писателей. Заслуженный работник культуры Российской Федерации (2006).

Алексей Котельников (Москва) – поэт, критик, журналист. Редактор поэтического сайта «ТЕРМИтник поэзии», ответственный секретарь литературного альманаха «Пятью пять». Член Городской московской организации СП России, Южнорусского Союза Писателей. Победитель поэтического конкурса III Международного арт-фестиваля «Провинция у моря – 2013».

Александр Петрушкин (Кыштым) – поэт, прозаик, драматург, критик. C 2009 года – куратор евразийского журнального портала «Мегалит», главный редактор литературного журнала «Новая реальность». Лауреат литературной премии «ЛитератуРРентген» (2007). Лауреат литературных премий журналов «Дети Ра» (2008), «Зинзивер» (2010). Член Южнорусского Союза Писателей.

Александр Семыкин (Ильичёвск) – поэт. Победитель III фестиваля литературы и культуры «Славянские традиции – 2011». Лауреат премии им. К. Паустовского (2013). Член Южнорусского Союза Писателей.

Александр Хинт (Одесса) – поэт, переводчик. Автор стихотворных книг «Разговор» (2010) и «Время избыточных точек» (2012). Победитель Международного поэтического фестиваля «Эмигрантская Лира» (Бельгия, 2012). Член Южнорусского Союза Писателей.

Председатель жюри конкурса:

Евгений Степанов (Москва) – поэт, прозаик, литературный критик, издатель, культуролог. Президент Союза писателей ХХI века. Член Президиума МГО СП России, Союза писателей Москвы, Пен-Клуба, Правления Союза литераторов России.  Генеральный директор Холдинга «Вест-Консалтинг». Издатель-главный редактор журналов «Дети Ра», «Футурум АРТ», «Зинзивер» (Санкт-Петербург), газет «Литературные известия» и «Поэтоград», Интернет-издания «Персона ПЛЮС» и др.

ОСНОВНОЙ ПОЭТИЧЕСКИЙ КОНКУРС

В конкурсе принимают участие 35 авторов, вышедших в финал по итогампредварительного поэтического конкурса. Для участия в конкурсе необходимо личное присутствие автора на фестивале 6-7 сентября!

Регламент: автор читает со сцены одно из конкурсных стихотворений.

Награды: жюри определяет обладателя Гран-При фестиваля, а также победителей, занявших I, II и III места.

По итогам данного конкурса вручается Приз зрительских симпатий автору, набравшему наибольшее количество голосов в результате зрительского голосования.

АНОНИМНЫЙ КОНКУРС ОДНОГО СТИХОТВОРЕНИЯ

6 сентября, помимо основного конкурса, на фестивале проводится дополнительный «Конкурс одного стихотворения», в котором может принять участие любой автор, приехавший на фестиваль и не подававший предварительной заявки.

Для участия в конкурсе непосредственно на фестивале необходимо в первый день конкурсной программы передать в оргкомитет фестиваля одно стихотворение без указания авторства, предварительно распечатанной на листе формата А4.

ПОЭТРИ-СЛЭМ

Проводится в день официального закрытия фестиваля – 7 сентября – на открытой площадке над морем. Участниками могут быть все желающие. Победители определяются путём зрительского голосования.

Дополнительные призы и награды для финалистов могут быть учреждены любыми заинтересованными в этом лицами или организациями.

Произведения победителей конкурса и финалистов будут опубликованы в поэтическом сборнике «Провинция у моря – 2014», который будет презентован в рамках фестиваля. Издание данного сборника является некоммерческим и не подразумевает выплату гонораров. Каждому автору будет подарен авторский экземпляр.

Информационные партнёры арт-фестиваля:

Евразийский журнальный портал «Мегалит» (http://promegalit.ru),
литературно-информационный портал «Пиши-Читай» (http://write-read.ru),
поэтический альманах «45-я параллель» (http://45parallel.net),
Объединение Русских ЛИТераторов Америки «ОРЛИТа» (http://orlita.org),
информационный портал «Одесский обозреватель» (http://www.odessapost.com),
газета «Вечерняя Одесса» (http://vo.od.ua),
газета «Вечерний Ильичёвск» (http://vi.od.ua),
Первый одесский онлайн-портал (http://o1.ua),
телекомпания «ИТ-3» (http://it3.com.ua),
газета «Черноморский маяк»,
интернет-портал «ЛИТФЕСТ» (http://litfest.ru),
интернет-портал «Графоманам.Нет» (http://grafomanam.net),
интернет-портал (http://myfest.ru),
интернет-портал «Глобус Одессы» (http://www.odessaglobe.com),
интернет-журнал «Эрфольг» (http://www.erfolg.ru),
литературный портал «ТЕРМИтник поэзии» (http://termitnik.ru),
информационный портал «Таймер» (http://timer.od.ua),
интернет-проект «Видеомост» (http://videomost.org),
литературная гостиная «Diligans» (http://diligans.ucoz.ru),
информационный портал «Русские в Молдавии» (http://russian.md),
паблики в ВК:
«Южнорусский Союз Писателей» (http://vk.com/club8398374),
«Таланты Ильичёвска» (http://vk.com/illphoto),
«Вечерний Ильичёвск» (http://vk.com/vi_od),
«Ильичёвск, как он есть» (http://vk.com/illyichevsk),
«Проект “Территория I”» (http://vk.com/club29739501),
Литературное объединение имени Домрина (http://vk.com/club61380226).

Дополнительная информация:

Проезд и проживание участников фестиваля производится за счёт участников. Оргкомитет фестиваля при необходимости оказывает помощь в расселении. Информация для гостей фестиваля:

http://www.grafomanam.net/poem/314732

Город Ильичёвск – небольшой курортный город, расположенный непосредственно под Одессой на берегу Чёрного моря. Чтобы попасть в Ильичёвск, вам необходимо у Железнодорожного вокзала г. Одессы сесть в маршрутное такси № 25 или № 60. Стоимость проезда – 12 грн. (1 у.е.), время в пути – 40 минут. Интервал движения маршруток – каждые 5-10 минут.

Мы всегда рады гостям!

21 февраля в Симферополе пройдёт двойная презентация книги крымского поэта, автора Южнорусского Союза Писателей Марины Матвеевой.

Представлять свою знаковую книгу «ТРАНС[крым]ЦИЯ» автор будет в рамках творческой программы «Палео-ЛИТ» по следующему сценарию:

1. Марина Матвеева «ТРАНС[крым]ЦИЯ» Представление книги. Крым – Авангардный, Архаический, Астральный.
2. Выставка работ художника Конана Святого: графика – цикл «Визуальная поэзия», миниатюры на камне – цикл «Палео-АРТ».
3. Слайд-презентация «Пусть до тебя донесётся мой зов…»
4. При участии: «Weв-притяжение крымской поэзии и Бардовский видеомост»

14.00. – Симферопольская ЦГ библиотека им. А.С. Пушкина (ул. Пушкина/Невского, 1/2);

18.00. – Литературно-бардовская мастерская «Таласса» (ул. Дыбенко, 12, Хайдельберг-центр, поэтический подвальчик).

19 февраля в 18.00 во Всемирном клубе одесситов (ул. Маразлиевская, 7) состоится презентация коллективного литературного сборника «ПЯТЬ (5)», приуроченного к 5-летию литературной студии «Зелёная лампа». На более чем 500 страницах сборника опубликованы поэзия и проза 64 авторов и гостей литературной студии.

В книге опубликованы произведения членов Южнорусского Союза Писателей –

Станислав Айдинян (Москва-Одесса), Ксения Александрова, Ефим Бершин (Москва), Елена Боришполец, Сергей Главацкий, Ирина Дежева, Евгений Деменок, Владислава Ильинская, Ольга Ильницкая (Москва-Одесса), Вера Зубарева (Филадельфия), Владимир Кац, Кирилл Ковальджи (Москва), Виктория Колтунова, Галина Маркелова, Юлия Мельник, Елена Миленти, Татьяна Орбатова, Илья Рейдерман, Александр Семыкин (Ильичёвск), Анна Стреминская, Александр Хинт, Елена Черникова (Москва), Сергей Шаманов, Алёна Щербакова, Леонид Якубовский, Екатерина Янишевская (Салоники), Ефим Ярошевский (Коттбус);

а также:
Сергей Александров, Тина Арсеньева, Вадим Бакулин (Оренбург), Эрлен Бейлис, Ирина Беньковская, Евгения Бильченко (Киев), Валерий Бодылёв, Игорь Божко, Евгений Гимельфарб, Татьяна Гончаренко, Олег Губарь, Константин Ильницкий, Жанна Жарова, Янина Желток, Феликс Зигельбаум (Бад-Эмс), Анастасия Зиневич, Александр Кабанов (Киев), Елена Касьян (Львов), Анатолий Контуш (Париж), Любовь Купцова, Ольга Лесовикова, Оксана Макарчук, Юрий Михайлик (Синдей), Евгений Мучник, Инна Найдис, Игорь Потоцкий, Валерия Репина, Вероника Романовская, Валерий Хаит, Юлия Цымбал, Екатерина Чудненко, Елена Чуприна, Яков Шехтер (Холон), Александр Шишкин (Москва), Валентина Шматова, Валерий Юхимов.

9 февраля 2014 года состоялся Вечер журнала «Южное Сияние» в Музее им. К. Чуковского в Переделкине. Выcтупали главный редактор журнала Станислав Айдинян; автор журнала, глава литературной гостиной в Музее К. Чуковского Анна Рахманина; президент ассоциации музыкальных продюсеров Сейран Мурадян; актер театра и кино Сергей Федотов, руководитель Содружества актеров и музыкантов; писатель-историк Андрей Краевский; художник-аниматор, член Союза кинематографистов, лауреат почетного диплома Российско-итальянской академии Феррони Валерий Чурик и другие. Говорилось немало о авторах журнала – одесситах, немало было сказано и об авторе № 4 за 2013 год – академике-офтальмологе В.П. Филатове, чьи прозаические очерки опубликовал журнал и чье имя и судьба неотделимы от всемирной славы Одессы…

Интервью с поэтом Мариной Матвеевой (Симферополь, Крым)

1. Марина, здравствуйте. Вот уже больше года действует творческий проект «Web-притяжение крымской поэзии и Бардовский видеомост» с центром в Крыму. Он становится все более широко известным – в нем участвуют поэты и барды из самых разных городов и стран. Расскажите о нем.

«Видеомост» родился из личного проекта координатора Михаила Митько, крымского поэта и барда, – поначалу, как возможность собраться дома у компьютеров авторам из 3-4-х городов и петь друг другу песни. В посткризисные годы далеко не всем легко часто выбираться на фестивали, а видеовстреча – это возможность и увидеть друзей, и познакомиться с новыми людьми, узнать, чем дышат там, где, может, уже и менталитет не совсем такой, как у нас, хотя и русский… Но точно не крымский. Понятное дело, в «домашней обстановке» проект долго не продержался – захотелось выхода в официальное пространство. «Видеомост» был поддержан и вдохновлён литературным порталом «Литфест», модератор сайта Полина Городисская обсуждала с Михаилом возможности видеовстреч, в Киеве была проведена презентация. Я – автор и Сенатор «Литфеста», идея меня очень вдохновила, тем более, что мне выпало счастье творчески путешествовать не только по Украине, а также в России, Беларуси, Молдове, побывать на Форум молодых писателей в Липках и др., и поэтические знакомства есть в очень многих местах. И мы стартовали в Крыму. Первой поддержала нас Симферопольская ЦГБ им. А.С. Пушкина, в ней состоялся пилотный мост. Идея была быстро подхвачена, и на настоящий момент мы насчитываем уже более 20 официальных видеомостов, их можно увидеть на сайте проекта videomost.org. А городов-участников уже – более 50. На сайте есть карта, количество точек на которой постоянно увеличивается. Увеличивается и число знаковых литературных имен, встречавшихся с Крымом «на мосту».

2. Видеомосты с какими городами были самыми запоминающимися?

Источник:
http://write-read.ru/interviews/511

Сегодня печатный сборник талантливого поэта – вещь необходимая, даже несмотря на отсутствие моды на стихи. Донести до грамотного читателя своё творчество посредством личных творческих вечеров достаточно сложно: зрители сейчас немногочисленны. И, как бы ни провозглашали несомненную пользу интернет-изданий, сетевых выступлений и видеомостов (без этого тоже нельзя!) – всё равно на первом месте остается тривиальное, традиционное и такое всё еще привычное нам книжное издание. Да-да, та самая книга, которую можно открыть на любой станице, вдуматься в звучание строфы, а потом просто отложить в сторону. И особенное значение имеет такая книга для современного читателя, если в ней не один, а много авторов: разноплановых, самобытных, уже известных читателю. Грамотный, мастерски составленный поэтический сборник талантливых поэтов – это редчайший сувенир или особый, магически знаковый предмет, о котором всегда помнишь и знаешь, что рано или поздно, когда попросит об этом сердце, снова и снова возьмёшь его в руки.

Перед вами книга – отражение поэтического видеомоста – одного из творческих действ проекта «Web-притяжение крымской поэзии и Бардовский видеомост». Как в одной видеовстрече, так и здесь – под одной обложкой – собрались поэты Крыма (Симферополь, Ялта, Феодосия), Одессы (Одесса, Ильичевск), Киева и Москвы. Все они – члены Южнорусского Союза Писателей и участники (жюри, победители, авторы творческих программ) III Международного арт-фестиваля «Провинция у моря». Здесь представлены стихотворения, прозвучавшие в мосте.

Любой поэтический обзор – это, в первую очередь, исследование души, ибо каждый поэт пишет о себе и о личном видении мира. Например, Марина Матвеева (г. Симферополь) категорически не способна принимать тёмную сторону жизни: «…А когда невозможное станет похожим на зло, не на радость, не на воплощенье мечты идиота, всё равно проявлю о душевной квартире заботу: я закрою её на ключи…». Каждый поэт живёт на острие восприятия, и душа его часто выходит за грани возможного. Отсюда – максимализм: «Невозможно добро без расплаты за каждую каплю, потому без него и спокойней, и проще, не так ли?». Конечно, поэт иногда противоречит сам себе, потому что «…но всегда получалось – в иную: и воду, и пропасть. Но всегда – получалось. Иначе зачем и возможно?». Боль поэта – это его стихи, и Евгения Баранова (г. Ялта) пишет об этом прямо: «Чувствую, как из меня вырастает слово, рвётся на небо, боли моей испив. Слово, пожалуйста, выжми себе другого, как золотую мякоть из тела слив». Очень много боли, и эта боль – душевная. А причина проста – кому, как не поэту, видеть несовершенство мира и реагировать на него вот так остро? Пожалуй, это прерогатива только поэта. У автора этих строк – Ирины Сотниковой (г. Симферополь) – также звучат мотивы ухода от действительности: «…Конечно, я лгу бессовестно, конечно, всё было проще. Я – сумрак, что робко кроется в ветвях обнажённой рощи». Вместе с тем И. Сотникова не боится писать о чувстве – любви всепоглощающей, вечной в своей мимолётности и оттого надмирной: «Любимый вернулся, забыв берега, где боль расплескалась из чаши сердечной. Покой и безумство, мгновенье и вечность В себе растворила желаний река». Ника Батхен (г. Феодосия) – пишет с натуры, её строки, на первый взгляд, даже слишком опрощены: «Бродишь себе по проспектам, рулишь по объездной, шаришь по вывескам и афишам, пахнет картошкой фри…», но в этом опрощении чувствуется какая-то последняя крайность, будто поэт смотрит «с той стороны», как не зависимый ни от чего свидетель, и уже ничего не осталось, кроме понятий «рулишь» и «картошка фри». И одновременно – «осень карминова и монистова, в каждом саду Клондайк». Вот оно – несоответствие понятий в реальности поэта: жизнь (картошка фри) и душа (осень карминова).

Сергей Главацкий (г. Одесса) испытывает постоянное чувство потери – себя? Его внутренний мир переплелся клубком противоречивых смыслов, где любовь смертоносна. А существует ли она вообще, или это мираж?: «…не чуя трещин миража, не повинуясь отраженьям, войдёшь в начинку гаража и станешь собственной мишенью. И не поймешь, что носишь мор с собой, что вразнобой – все птицы, что я, мой Свет, так и не смог, понять, что ты – самоубийца». И всё же слова для поэта – это единственная правда жизни. Людмила Шарга (г. Одесса) очень лирична и предельно откровенна в своём признании: «Стихи становятся поэзией, когда, на первый взгляд, простая строка, которой ночью грезили, к рассвету крылья обретает». На мой взгляд, здесь речь идет об удивительной женственности и энергетичности слова, которое часто присуще особой, едва ощутимой, тонкой лирике (как слегка уловимые оттенки чувств), без которой поэзия не смогла бы существовать: «Вживаешься в стихотворение и ощущаешь лёгкость слога, и чувствуешь: дыханье Времени становится дыханьем Бога». Поэзия Л. Шарга отличается от поэзии предыдущих авторов какой-то особой взвешенностью. Даже о таком явлении как пропасть между бедным поэтом и богатым человеком («он не зря живёт на белом свете, у него жена, собака, дети») она пишет тактично, будто оправдывает человека с «синицей в руке». Думается, она права. Каждый принимает мир по-своему. И не всем нужно ощущать вот такую же боль души, как поэт. И пусть будет счастлив «человек с синицей». Владислава Ильинская (г. Одесса) – философ: «прозрачные слова меняются местами, а истина лежит незыблема на дне… лежит и ждёт: ну кто же меня достанет, не век же мне торчать на этой глубине». И встреча с миром, который олицетворяет то, что по социальным меркам для женщины должно быть прекрасно (богатство, например), для неё имеет отрицательный смысл: «крутая тачка, крутая дачка, крутой затылок – хоть кол теши…», и дальше: «твоя душа ничего не весит, но я не в силах её снести». Вот уж правда! Как будто поэт и «человек с синицей в руке» – люди с разных планет. Общего языка у них не было и не будет никогда. А поэзия – будет.

Анна Стреминская (г. Одесса) – автор особый, её речь похожа на сильный ветер, речевой заговор: «Ураган набирает силу – почти уже смерч! Горе тем, кто в пути: честный труженик он или вор. И деревья на землю падают, как дрова, провода разрывая, калеча, сминая, круша! И беспомощно корни торчат, как отчаянные слова, обращённые к Богу, когда погибает душа». Cмыслы А. Стреминской необычны для слуха: много движения, будто она торопится жить, говорить, писать. И при этом много силы: «Сиреневая опускалась мгла, и пахло бунтом, пугачевской сталью!». И вдруг: «Я люблю тех, кто умеет говорить шёпотом». Пожалуй, именно на стыке несовместимых понятий рождается её вот такая необычная индивидуальность. Ирина Василенко (г. Ильичёвск) очень женственна и лирична. И вместе с тем – её мир полон импрессии и экспрессии, как зазеркалье: «В городе N зеркала туманны, кофе горчит и горчат слова. Это провинция, где капканы странно похожи на кружева». Она – свидетель своего города и своего времени: «…уходя промолчи никого ни за что не вини собирай тишину и слова превращай в серебро…», «Мой город выстроен на обломках стихов, иллюзий, коротких встреч…». И стихи – тоже заговор, только другого рода, очень тихий: какое-то особое очарование, едва уловимое колдовство. И Чеширский кот, и Белый кролик – живые персонажи, истинные друзья. Но – не люди. Зазеркалье… Александр Семыкин (г. Ильичёвск) владеет удивительно певучей и одновременно хорошо ритмизованной манерой письма. Хочется прочесть стихотворение до последней строки, потому что смыслы логически нанизываются друг на друга, как бусы на нить: «И склад НЗ надежды пуст, и еле слышно вдалеке звучит, заезженно высок, мотив элегии Массне, и что-то холодит висок». Особенно сильны у него последние строки – концовки («Но это, к счастью, первый снег», «…кроить осколками лекал июльский сон замёрзших фьордов», «Никогда ещё не был так счастлив»…).

Евгения Бильченко (г. Киев) пишет от лица мужчины. Это придает её строке особую силу, с одной стороны, но и обезличивает, с другой. Кто это – новая андроидная душа поэта, которая вне тела, вне времени и вне пространства? Возможно, именно в этом и есть ценность свидетеля большого города, который уже не способен иметь личные чувства: «Здесь не надо: умнеть, медитировать, мерить, рубить. Здесь не надо: автобусов ждать на ветру и морозе. Здесь запрос – на такси, где на заднем сиденье любить – это норма, как нормой считается торг на Привозе». Как поэт, Е. Бильченко абсолютно над-мирна. И её поэзия (или свидетельствование?) – высшее мерило происходящего вокруг: без снисхождения, без любви, без доступа в наглухо застегнутую душу: «И сказала она Чему-то: “Отстань! Уйди! Он – мой завтрашний день, а ты – это день вчерашний!” – только Что-то ломало рёбра в её груди при попытке искусственно его одомашнить». Для Е. Бильченко понятия «поэт» и «человеческая жизнь» несовместимы, а истинный покой – за пределами сущего: «А потом на заре лежала она в сенях и довольна была последним своим отсеком… В путь её провожал тот самый шаман-монах, притворившийся по сценарию человеком». Мария Луценко (г. Киев) очень индивидуалистична, ни на кого не похожа в своих стихах: «Этот город не хочет меня далеко отпускать. Вьётся длинным портовым канатом его пуповина. Он вцепился в плечо, как пугливая старая мать в уходящего, взрослого сына». Она пишет об Одессе, как о живом существе и полностью растворяется в ней – метафорами, сравнениями. «У качелей одно на уме, хоть скрипят о высоком. Только сядешь, и вмиг рассекретят тебя облака. Улыбается память, и бурым измазавшись соком, обдирает о камни орехам зелёным бока». И уже трудно понять, где М. Луценко как поэт, а где сам город: «Здесь впадает река моя в крайности, райности, в детство, оставляя пороги, сливается с новой водой…». И, конечно, очень согревают одинокую душу в этом городе темы любви, нужности, надежды: «Ты скажешь: “Мне не нужен поводырь в миру голодных, жадных, чёрных дыр! Чего же ждёт упрямое светило?!”А ей в кромешной этой темноте в безжизненной холодной мерзлоте хотелось нужной быть. Тебе светила…». Андрей Шадрин (г. Киев) – поэт города, в котором «плеск волны безжалостно японист», а сама личность недосказана, как «строки Мураками». И где-то даже слишком опрощена его строка – просторечиями, грязью и запахами повседневности, потому что не дотянуться, не увидеть то самое высокое, существующее «за…»: «Опять просыпаюсь не в том, и не в этом теле. Опять пропотел насквозь, и бездарно молчит лира. От запаха тел в средиземноморском борделе Вдыхаемый воздух заражён вирусом Гитлера».

Алексей Котельников (г. Москва) неожиданно удивляет какой-то особенно пронзительно гениальной простотой строки (но не смысла!): «закрыт подъезд от холода вселенной. Стемнело. Задремал на пятом лифт. Дверной замок не новый, но надменный, как подобает, строг и молчалив. Уже угомонился кот соседский, и только одиночество одно заваривает кофе по-турецки и смотрит в чёрно-белое окно».Пожалуй, после таких строк хочется молчать, потому что олицетворяешь себя с этим одиночеством. А после вот такой простоты вдруг слышишь музыку другой строки и видишь воочию: «Там, в глубинке, где плутают лешие, старый дом стоит за сопками кудлатыми. То ли рос он из земли на радость грешникам, то ль сама земля рождалась под окладами». В противовес модному ныне течению полного поэтического апокалипсиса у А. Котельникова свой мир – параллельный, и, возможно, более реальный, чем обломки растерянных жизней в «чёрных квадратах» авангардных городов-убийц: «…обойдётся Аннушка без масла встанет день над пропастью листа и вернётся в переулок Мастер и Пилат помилует Христа». Есть ли правда в добре? А может, это и есть настоящая правда? Елена Пестерева (г. Москва) в стихотворной строке делает акцент на незначительных, на первый взгляд, деталях, но эти детали становятся отображением общефилософского смысла: «и жизнь пойдёт теперь не о тебе а вся снаружи о себе самой и речь пойдёт теперь не о тебе о бабочке и мышке полевой о перестуке пуговиц в коробке…». В её стихах звучит внешняя недосказанность, но при вдумчивом чтении начинаешь понимать, что этот приём – отголосок глубокой внутренней трагедии, многократно усиливающий её значимость для автора: «баловала нянчила на руках ничего не выйдет знала наверняка пробиралась краем ждала пока всю округу набело замело это счастье и раньше как на века но потом прошло…». Елена Тихомирова (г. Москва) свои стихи не выстраивает, а будто проигрывает. Слышна музыка – мягкая, нежная, грустная и очень светлая: «Качнётся время, маятником лун опишет по касательной пространство. И будет тот, ушедший, вечно юн в своём краю незавершённых странствий». Образы Е. Тихомировой очень лиричны, их центром становится женщина во всех своих проявлениях. Женщина, которая принимает свой город, но отмечает, что «Здесь один недостаток – в нём мало любви, без которой любые достоинства просто ничто». Женщина, которая принимает судьбу: «А выбор мой, как прежде, чист: месить загаданного глину. Судьба – простой тетрадный лист, исчёрканный наполовину». Слова стихотворения в прозе «Мейделе» мне бы хотелось отметить особенно, потому что в них – смирение с жизнью и особая мудрость женщины как начала самой жизни: «– Роза, ты твёрже, чем этот дом. Что же за глина, из которой тебя лепили? Роза перестает улыбаться, гладит седую собаку. – Мейделе, если не буду над этим смеяться, мне ведь придётся плакать…» (мейделе – идиш «девочка»).

Итак, моё личное путешествие в мир поэзии закончилось. Я не хочу обсуждать вопросы современной культуры и контркультуры, я не хочу затрагивать специфику стилистики, орфографии и метафорики современных мне поэтов, для меня важна душа каждого из них, человечность. И где, как не в своём собственном стихотворении, эта личность может проявить своё вот такое особенное видение жизни? Пожалуй, разве что в живописи. Или в музыке. Лично для меня стихи – это образы мира, обыгранные в музыке строки, за которой стоит творец-живописец. И этот сборник – ещё один срез моего сегодняшнего мира. Мира, в котором, как и сотни лет назад, существуют любовь, ненависть, нежность, предательство, и, конечно, отторжение или принятие себя – Человека в своём Времени: так, как чувствует его каждый поэт – независимо от возраста, страны и личных убеждений.

Симферополь, 2013

Источник:
http://www.blog-is.com.ua/ya-zhivu-v-svoyom-vremeni/

7 декабря в Русском центре Крымской Универсальной Научной библиотеки им. И. Я. Франко в рамках проекта «Web-притяжение крымской поэзии и Бардовский видеомост» прошел Международный видеомост «КРЫМ-ОДЕССА-КИЕВ-МОСКВА», посвященный Южнорусскому союзу писателей и Международному арт-фестивалю «Провинция у моря».

Участниками видеомоста от Крыма были поэты Марина Матвеева (Симферополь), Евгения Баранова (Ялта) и Ника Батхен (Феодосия). Все, кроме Е. Барановой, – члены Южнорусского союза писателей и – в том или ином качестве (жюри, лауреаты) – участники фестиваля. В подготовке моста также принимал участие еще один крымский член ЮРСП – поэт и критик Ирина Сотникова. В частности, ею написано литературно-критическое предисловие к будущему сборнику – «отражению» этой видеовстречи. В Крыму еще не так много членов Южнорусского союза, однако они талантливы, ярки, нестандартны, активны. Это именно те люди, которые представляют литературу Крыма в общемировом литконтексте, и именно по ним судят о Крыме в широком творческом мире.

Неоценимую помощь в организации этого моста и его продвижении оказал председатель Южнорусского союза писателей одесский поэт и драматург Сергей Главацкий. Именно он и возглавил большую и разношерстную поэтическую команду Одессы, в которую вошли поэты: Людмила Шарга, Анна Стреминская, Александр Семыкин, Владислава Ильинская. Также свои стихи в Одессе прочла поэт из Ильичевска Ирина Василенко – главный организатор и движитель Международного арт-фестиваля «Провинция у моря», который проходит ежегодно в Одессе и Ильичевске. Она рассказала о фестивале, его особенностях и тонкостях. И пригласила крымских поэтов подавать заявки на будущий год. Информацию о фестивале легко можно найти на портале «Графоманам.нет» и в группах и пабликах «Провинции у моря» в соцсетях. Так как на видеомосте присутствовало большое число крымских поэтов в качестве зрителей (в частности, студенческий литературный клуб Крымского института культуры), то, думается, в будущем году в фестивале примет участие намного большее количество крымчан.

От Москвы в мосте принимала участие все та же библиотека им. Л.Н. Толстого ЮАО и ведущая Ирина Залесская. Это уже верный друг проекта, постоянная точка-участник, активная и инициативная. В этот раз в мосте свое творчество представляли московские члены ЮРСП, лауреаты фестиваля Алексей Котельников и Елена Тихомирова. Очень жаль было не услышать стихов победителя фестиваля, обладательницы 1 места – московской поэтессы Елены Пестеревой, которая была заявлена как участник, но прийти не смогла. Однако ее тексты можно будет прочесть в сборнике по видеомосту и на сайте проекта.

Киев как точка в видеомосте участия не принимал. По вполне понятным причинам. Киевские поэты не смогли абстрагироваться от происходящих событий, национальной символики и политических заявлений. Поэтому – исходя из правил проекта, категорически запрещающих политику в эфире трансляции, – в мосте они не участвовали. Точнее, киевляне даже не попытались прийти к компромиссу. Видимо, было не до того. Хотя заранее заявленные тексты Марии Луценко и Андрея Шадрина ничего крамольного в себе не несли, и мы все очень хотели их услышать и пообщаться с этими поэтами. Видимо, такой момент – сейчас не до лирики. Но – и нарушать правила проекта недопустимо. Если копнуть историю, то люди проводили культурные мероприятия и под бомбами, – и говорили при этом именно о культуре, о духовности, о вечном, о человечном, а не о сиюминутном, хоть и животрепещущем.

И тем не менее, Киев в мосте участвовал. Из Одессы подключилась Евгения Бильченко, лидер контркультурного движения в киевской поэзии. Прозвучали стихи о человечности, в которых минута пересеклась с непреходящим. Снова говорилось о том, кем надо быть, чтобы быть поэтом. Как надоели в стихах цветочки и бабочки, и почему мы молчим о главном: о том, что человек ныне перестает быть человеком: перестает говорить правду, идти напролом к ней, бороться за справедливость. Именно поэтому и происходит то, что происходит.

Впрочем, у каждого поэта позиция – своя. Та поэтесса, которая пишет о цветочках, нередко в жизни – мужественнейшая личность, совершающая поступки высочайшей гуманности (например, врач, спасающий детей, или библиотекарь, из последних сил борющийся за культуру против «быдла с бабками»). А в поэзии ей просто хочется отдохнуть, написать о прекрасном, душевном, тонком. Огульно презирать всех пишущих о птичках – все равно, что презирать людей в целом.

Одна из самых хрупких и возвышенных участниц моста – Людмила Шарга – смотрится и слушается не чуть не менее сильно, чем «поэт в Украйне больше, чем поэт». Просто каждый выберет своего автора. А многогранность, разноплановость моста – его контрастность! – еще более привлекут внимания к его участникам.

Да и иметь гражданскую позицию – т.е. некие левые или правые политические взгляды – поэт не обязан. Многим хватает борьбы за культуру – против упомянутого эпитета «с бабками». Об этом тоже звучали стихи.

Один из самых запомнившихся принадлежит молодой поэтессе Владиславе Ильинской:

шикарный профиль,
стальные мышцы,
два метра в холке,
а я – ханжа:
меня заводит
способность мыслить
и это как-нибудь
выражать.
куда там ямбы,
куда хореи,
а пятистопные,
хоть рыдай…
на этих монстров
из недр Кореи
не напасешься
кроссовок nike
крутая тачка,
крутая дачка,
крутой затылок –
хоть кол теши.
пойдем-ка милый
решать задачки
и слушать что-нибудь
для души.
пятнадцать тысяч,
шестнадцать, двести
и «ветер северный»
до кости…
твоя душа
ничего не весит,
но я не в силах
ее нести.

Как пишет в своем критическом обзоре моста Ирина Сотникова, «у поэта то, что для обычной женщины олицетворяет счастье (богатство, удобство) – вызывает едва ли не отвращение. Поэт и «человек с синицей в руке» – люди с разных планет. Общего языка у них не было и не будет никогда». Может, это и есть истинное предназначение поэта (любого пола) – не только не искать с этим миром общего языка, но сознательно противостоять ему? Менять его? Даже без всякой политики поэтом – надо быть.

Однако как в этом мире быть поэтом? Особенно – в провинции?

Стихотворение Евгении Барановой на эту тему – «Поэт в провинции» – привлекло не меньшее внимание:

А вот нефиг – сидеть в дыре.
А вот нефиг – читать в стакан.
Между стёклышками (тире)
одобрение Дур и Дам.
Между сказками прямо в лоб,
между модой на рок и rock
ты (один на один) флешмоб,
ты (один на один) курок.
Ты (один на один) финал:
пить да пить…
мама-папа…
спать…
Ты себя у себя украл
и не смог никому продать.

Воистину. Хотя, опять же, не станем безоговорочно презирать дам, которые вовсе не обязательно – «дуры». Среди участниц моста есть истинные дамы, например москвичка Елена Тихомирова, чье стихотворение «Мейделе» (воспоминания старой еврейки о том, как она ребенком чудом спаслась из фашистской расстрельной ямы) было единодушно признано лучшим в подборке. Также это интеллигентная и исполненная внутренней силы Ирина Василенко, порывистая и проникновенная Анна Стреминская, мыслящая широкими полотнами истории и культуры Ника Батхен. Поэты тоже выглядели очень эффектно. Все они оказались мудрецами и философами: Сергей Главацкий, Алексей Котельников, Александр Семыкин.

Ирина Сотникова называет авторов будущей книги о Южнорусской мосте не поэтами – а «свидетелями». Своего города, своей страны, нынешней жизни, сего момента. Видел – отразил – запечатлел на века. Именно твое отражение расскажет о времени потомкам. Правда, возникает ненужная ассоциация со свидетелями Иеговы. Впрочем, о поэтах тоже нередко говорят: «секта». Еще бы, далеко не всем нравится отражать свое время, да еще и делать это на достойном истинного человека – вневременном – уровне. Однако именно по этим свидетельствам – а не по преходящим политическим и социальным заметкам с грубыми «комментами» – будет судить о нас будущее. Заметку, написанную сухим языком, история сохранит (а сетевая свалка так вообще сохраняет все). Ментальность, коллективное подсознание, «общая душа» – сохранит и передаст вряд ли. Ей для такого труда нужно нечто большее – нетленное. Прекрасное. Литература.

Марина Матвеева