ЕВГЕНИЙ КУЗЬМИН

ТРАНСЛЯЦИЯ
рассказ

1. В ПОИСКЕ

В древности мир прочно покоился на трёх слонах, но потом незыблемые основы сгинули в бескрайних просторах космоса, а наша округлившаяся, подобно не очень умному человеку, планета покатилась в неизвестном направлении или, как некоторые считают, в бесконечную протяжённость мрака. Сегодня все хотят стать разрушителями устоев, борцами с затхлым консерватизмом. Но остались ли хоть в чём-то какая-то устойчивость, признанная преемственность? Похоже, нет сегодня ничего прочного, с чем можно развязать опасную войну или хотя бы вступить в схватку. И эта дурная (?) бесконечность. Хоть термин и не из физики, или природы, а из противоестественной, как сам абсолютный дух, логики Гегеля, но как точно! Бесконечность – дура, ограниченность – молодец. Так, кажется, сказал Суворов?

Вот-вот, садизм духа. Обычное дело. Я же тогда измывался над гитарой, грезя новым звучанием. Что ещё измыслить, находясь в оковах ограниченного, небольшого набора нот? Их всего семь. Это, конечно, не как сосны, которых три, это гораздо больше. Но и не так уж значительно, как мне хотелось бы. Блуждать можно, так многие и делают… но куда тут выйти? А поиск звука – это проще и, как казалось, продуктивнее регулярных упражнений. Что уж говорить?! И никакие предостережения Томаса Манна не действовали, а Адриан Леверкюн воспринимался персонажем, на которого следовало равняться. Этот музыкант добился невероятного успеха, преодолев всё человеческое, прыгнув выше того, что даёт разум – сошёл с ума. Дураку этого не дано. Ему не с чего сходить. Струны, между тем, как и в былые времена под влиянием других рук, всё так же бились о гриф. Вечность и неизменность.

Дрейфуя в этом потоке сознания, я сошёл с Иерусалимского трамвая и поспешил на ул. Шмуэль га-Нагид, где располагалась наша репетиционная точка, – милая маленькая студия в подвале дома начала двадцатого века, красивого здания эпохи модерн. Место замечательное, центр города. Но надолго ли? Квартира-подвал напротив арендовалась йогами. И никакая звукоизоляция не спасала их от приятных звуков музыки, возвращавших души из заоблачных сфер. Йоги не любили искусство. Они жаловались, да. Прекрасные песни им не нравились. А что мы могли поделать? Шёпотом в барабан не ударишь. Ох, боюсь, изведут нас эти сверхчеловеки какими-то своими духовными техниками, порчами-проклятиями. Но пока нить рутины не разрывается. Репетиции идут, а творческие успехи вполне себе на вожделенном уровне.

Я первым добежал до места, скамейки напротив входа, дождался басиста и барабанщика. Встретившись, мы последовали в студию, в ту самую тесную, но вполне достаточную для нас комнату. Много ли физического, материального пространства, по сути, пустоты, нужно творческим людям, истинное отечество которых – мир духа? Тем более что достойная аппаратура вполне способствовала переходу к высшему.

– Вот неплохо бы вставить варган в «Тёмный лес», – сказал я в какой-то момент о наболевшем.

– Варган сегодня – это балалайка вчера. Пошло и неоригинально. Псевдонародничество наших дней. Варган засовывают куда только можно без всякой на то надобности, – парировал басист Арнольд.

– А мы разве играем на оригинальных инструментах?

– Но мы не заявляем инструментами об оригинальности. А варган – ложное заявление.

– Моя цель – не демонстрация оригинальных инструментов. Варган хорошо бы прозвучал в песне. Вот и всё. В целом саунд стал бы объёмнее, красивее. В этом всё дело. Я не выпендриваюсь.

– Кстати, у меня дома завалялась электрическая мандолина. Она только собирает пыль, а жена всё время порывается выбросить инструмент. Тебе такое понравится. Хочешь, я тебе подарю? Но на репетицию, пожалуйста, не приноси его, очень прошу.

– У меня как раз нет пылесоса. Я с радостью обзаведусь чудесным устройством. Спасибо, Арнольд.

2. ОБРЕТЕНИЕ

Да-да, я тогда предавался болезненным грёзам о неслыханном инструменте, о том, как чудодейственный звук заменит пошлое умение, порождение непочётных тренировок, постыдного упорного труда.

И момент настал. Разумеется, я с большой радостью принял от Арнольда редкий инструмент, электромандолину «Крунк», выпущенную в далёкие семидесятые на Ереванской экспериментальной фабрике музыкальных инструментов. Артефакт сохранился в идеальном состоянии. Нигде ни выбоин, ни царапин, всё исправно работало. Конечно, современному изнеженному цивилизацией человеку сложно выжимать из этого приличный в музыкальном сообществе звук. Кривой порожек, криво набитые лады… Зато резкий, сильный, очень чёткий, выразительный саунд я нашёл любопытным. Мне кажется, простое и техничное соло на этой мандолине – то, что я искал.

– Арнольд, а ты сам-то играл на этом девайсе?

– Когда-то я много экспериментировал со звуком. Хотел найти необычный тембр. Но со временем сам для себя решил, что очень хорошая гитара лучше очень плохой мандолины, как ни крути. Я для себя сделал такой вывод, – важно играть, а не экспериментировать с разными звенящими-шелестящими дубинками, скворечниками с проволокой, произведёнными мебельными фабриками или просто мастерами-садистами, мстящими музыкантам из зависти, от обиды, что их собственные карьеры не состоялись.

– Но иногда всё же хочется выйти за привычные рамки, пределы, прорваться за горизонт. Пусть даже и через уход к истокам, к корням, к первобытным дубинкам.

– Есть такой путь, конечно, подобно свинье искать трюфель в грязной почве под ногами. Теперь у тебя есть такая возможность. Этот инструмент плохо строит или, точнее, совсем не строит. С ним легко выйти за пределы, навязанные семью привычными нотами. Это для тех, кто находит гармонию в любых разладах.

– Непричёсанный звук имеет своё очарование. Слишком гладкая, слишком правильная музыка скучна.

– О, да, наслаждайся волшебным миром играющего мимо нот инструмента. Кстати, мандолина фонит. Впрочем, как раз это, кажется, исправимо. Но я не умею.

– Ничего, я разберусь.

3. ФОН

И разбирался. Но не с этим. Играть на новом инструменте весело. Не осознаёшь недостаточности умения, радуешься новым звукам. Но была и чудовищная, требующая решения проблема, – мандолина, как и предупреждал меня Арнольд, ужасно фонила. Заземление и изоляцию я откладывал, – прочь от земли и ограниченности к высотам свободного творчества! В конце концов, появляться с этой мандолиной на концерте или даже на репетиции я пока не собирался. А в самой проблеме виделась некая героическая борьба, – мандолина сама издаёт звуки, которые я не готов принять. Я же, вопреки всему, навязываю строптивому инструменту свои представления о музыке.

И вот, как-то, вырвавшись из оков обычного графика, – условился со знакомой певицей выпить кофе в центре города. Авось, что-то из этого выйдет. Нашей музыкальной группе не помешал бы интересный вокал.

Краткие вступления о текущем положении дел быстро мутировали в воспоминания о «былом и думах». И певица ошарашила трюизмом:

– Как же всё всегда фонило!

– Фон – это не главное. У меня была гитара, которая меня била током.

– Наверное, было за что.

– Я думаю, просто такой, вот, у нас с ней был союз без любви… Ах, кстати, о фоне. У меня есть забавный инструмент, который и сегодня его генерирует в огромном количестве.

– Молодец, создаёшь, значит, фоновую музыку.

– Без особого старания, следует сказать.

– Припоминается случай, произошедший в давние годы у нас в музыкальной школе… Хотя… Нет. Этого, возможно, никогда и не было. Речь о мифе, легенде. Я сама не видела. В моём детстве знакомые рассказывали такую историю. При нашей музыкальной школе состоял вокально-инструментальный ансамбль «Одуванчик». Это правда, не возразишь. Название идиотское, в него трудно поверить. Но вполне правдивое и в духе времени, детское, пионерское. Но слушай дальше. Гитарист этого состава – по совместительству мастер-самородок. Он всё время что-то паял-клеил. Вслушиваясь в фон славной гитары, созданной ленинградской фабрикой музыкальных инструментов им. Луначарского, парень распознал звуки радио. Это сразу навело его на гениальные мысли и подтолкнуло к экспериментам, которые скоро дали поразительный результат. Небольшая доработка позволила гитаристу ловить гитарой «БиБиСи» и «Голос Америки».

– Сила мысли. Наверняка этот парень слушал западную музыку, рок какой-то… Вот и призвал Севу Новгородцева.

– Ну, я считаю, все эти духовные связи действуют иначе, не так просто. Нет такого, что коммунисту является Ленин, пушкинисту Пушкин, а битломану Леннон. Астральный мир – мир эмоций, а не словесных формулировок. Кроме того, здесь триггером может служить не только любовь, но и ненависть. Да и ритуал, инструменты, используемые в нём, в значительной степени определяют результат. А ещё время и историческая эпоха, и астрологическая не могут не воздействовать. Там, где в средние века являлась Дева Мария, сегодня, скорее всего, заявится какой-то инопланетянин с Альфы Центавра.

Я осмотрелся и ощутил взгляд пустоты. Внутри похолодело без всякой осознаваемой причины. Не хватало явления пророка. Окружающий меня вязкий мрак силился что-то сообщить… даже сообщал. Но я не мог перевести его взгляд, его послание в словесные формулы. И всё. Разговор принял более практическое направление. Необходимое о духовном – сказано, а кто не понял, тому и не надо.

4. ВЫХОД НА СВЯЗЬ

Пробуждение. Выходной. Ожидаемых вещих снов на меня не снизошло. Вселенная пока демонстративно молчала. Я включил мандолину. Фон проявился сильнее обычного. Появились потрескивания. Я пропел из оперы Прокофьева: «Если ты, производящий стуки, действительно демон и если ты слышишь мои слова, постучи три раза!». Фон внезапно прекратился. А за этой оглушающей тишиной последовало три отчётливых щелчка. Я удивился, забеспокоился, сердце упало, на душе похолодело, – оставалось только хорохориться. Не для публики. Её не было. Но как ещё приободриться, вернуться в норму? Тогда я сказал, глупой шуткой подавляя страх: «Духи, духи! – Га, га, га». Но ответом был треск, за которым едва различимо угадывались слова: «Саша, Саша, Саша, Саша, Саша, Саша».

– Я пока помню, как меня зовут, – я почувствовал дрожь в собственном голосе.

– А меня узнаёшь? – заскрипел фон.

– Нет, что в имени мне твоём, – я переиначил фразу Пушкина.

– Как же деградировали люди! Не помнят своих великих учителей.

За что? Я же помню Пушкина! Но всё, – шум ослаб и слов за ним больше не прослушивалось. Играть я не мог. Меня охватило неописуемое возбуждение. Я всё выключил, поставил мандолину и вышел на улицу.

Знакомые пути через грязные каменные джунгли вели к скверу. Там немного деревьев, количество их приблизительно равно числу нот, и можно соврать себе про свежий воздух в этом отдельно взятом месте. В голове возникла мысль: «А не позвонить ли Арнольду? Демонический голос мог обращаться и к нему во время борьбы с мандолиной за качественный звук?». Но нет. О чём я? Я же хорошо знаю этого человека. Он не станет общаться с шумом. Он не попытается угадать в треске слова. Даже если демон вещал предельно отчетливо, Арнольд зачислил его во вредные суеверия. Так мне кажется. По крайней мере, звонить точно не стоит. Что я скажу? Что различил в треске слова? Но ведь это может быть простой фантазией. Помню, в детстве, в стуке проезжающих поездов я различал истории или простые музыкальные фрагменты. Воображение играет со мной, оно заполняет возникающую пустоту. Это как галлюцинации в катакомбах. В юности я много бродил в этих бескрайних подземельях. Стоило выключить свет и остаться в полной тишине и темноте, как мозг начинал предлагать звуки и образы, создавать галлюцинации. И теперь я, пребывая в одиночестве, включил музыкальный инструмент и вообразил в нём своего собеседника. И кто пытался установить со мной связь? Какие-то «учители учителей» плотно засели в электрической мандолине. Самый ожидаемый гость – Гермес Трисмегист. Мои помыслы были обращены к нему с самой зари туманной юности. А, может, Аполлоний Тианский, друг и соратник Элифаса Леви, в совершенстве овладевший изящным греческим слогом, а потому и настоящий мессия в отличие от малограмотного Иисуса. Ах, но это же всё вздорный поток сознания! Пора обратиться к главному русскому вопросу – «Что делать?». Позвонить Татьяне, певице, с которой я вчера приятно беседовал в кафе! Все происшествие несомненно связано с нашим диалогом. Но не буду заводить речь о говорящей мандолине, просто вернусь в исходную точку, чтобы потом двинуться в другом направлении.

Сказано-сделано. Я набрал номер и условился о новой встрече.

5. ПУСТОТА

Сидя за столом на пластиковом стуле, я пялился на вымощенную камнем широкую пешеходную улицу, а она отвечала мне бликами. Зачем я здесь? Я беседовал с Татьяной о разном, о пустом и близком. Но есть и долг. Я обязан высказать что-то и относительно наших общих планов. Татьяна пришла, я полагаю, за этим. А тут разговоры о любимых музыкальных группах, о книгах, – обо всём, что позволяет убежать от реальной жизни, сделав её более или менее приемлемой. Беседа «о птичках». Я не желал активно уводить разговор в «мистическое» русло. Пусть вселенная или боги сами пошлют знамение, укажут путь. Впрочем, какое им до меня дело? Помнится, я услышал, как первоклассник после занятий чеканил слова насмешливым тоном: «Нам на уроке сказали, что Бог один! Вот чепуха! Как один Бог может справиться со всем этим миром!». И он прав, несомненно. Бог справляется, похоже, не очень хорошо. Если же богов много, то всё равно, результаты их водительства весьма скромны. Они, как правильно заметил Ксенофонт, похожи на людей. Следует лишь добавить, они больше занимаются имиджем, чем своими непосредственными обязанностями. А я вдруг произнёс:

– Забавно, я в фейсбуке процитировал Марка Аврелия: «Живи в согласии с богами» и все мои ортодоксальные религиозные друзья «лайкнули» этот пост. Люди невнимательны, мир сыплется как песок, нам ли подметить песчинки? – я попытался ввернуть пошлую сентенцию.

– Фейсбук – подмена и лица, и книги. Всё становится безликим, бездумным и подконтрольным. Знание – давно не сила. Оно – слабость. Но я её питаю. Пока контролёры не видят, – Татьяна зачем-то подхватила моё настроение.

– Я не верю в теории заговоров.

– Не о них речь.

– Вот, кстати, подумалось. Есть древнеегипетская концепция: человек создает богов. Людям нужны боги не в меньшей степени, чем богам люди. Самое известное рассуждение об этом – в герметическом тексте «Асклепий». Теория пережила Древний Египет и многие другие времена, так сказать, мутирующие иже мы с ними. Вспоминается старая байка, не припомню её источник… Римский император Юлиан Отступник вызвал языческих богов, которые предстали перед ним в жалких обличиях. Утратив людское почитание, жертвоприношения, они потеряли былую силу. В современном оккультизме всё это живо и сегодня. Актуальна теория эгрегора, повторяющая древнеегипетское представление. Не так ли с политическими заговорами? Мы создаём нашими мыслями реальность.

– Я вообще верю – я в центре вселенной. Всё происходит в согласии с моими мыслями. Иногда боюсь и подумать что-то.

– Страх оправдан. Думать в наше время – не комильфо. А твоя концепция – об этом писал Джордж Беркли…

– Но дело не в том, что кто-то когда-то это написал. Важно, что это так работает, что я это так чувствую. Любая традиция – это во многом иллюзия. Главное – мыслимое в данный момент времени. В иной момент мысль изменится, как бы она ни основывала свой авторитет на отличной, на самом деле, от неё идеологии былых эпох.

– Людям важна эта структурированность мышления. Хотя она и иллюзорна, как заметил Лев Шестов. Люди и сами себя всегда как-то определяют. Это элемент стадности, это возможность отказаться от необходимости принимать решения и, главное, отвечать за них. Я один из народа, я один их класса, я  – как все. И только Бог сущий, «Аз есмь сущий». Он лишён партийности. Впрочем, люди обычно с этим не соглашаются, зачисляя Бога в почётные члены племени, надеясь на подлые поступки Бога по отношению к соперникам или просто к тому, на чьё имущество претендует племя.

– Твои рассуждения – попытка ускользнуть от осознания чувств. Все эти философы, теофании – конкретизация мощных переживаний, чтобы избежать тонкой классификации. Вот ты не любишь литературу девятнадцатого века?

– Не люблю.

– Я это подозревала.

Так произошёл внезапный уход разговора в религиозно-философское русло. Но мысли иссякли так же быстро, как и появились. Беседа провисла, а потом скоро вернулась к нашим музыкальным проблемам. А на что я рассчитывал? Кто-то решит за меня мои проблемы? Вселенная вернула меня к распутью, вынуждая сделать самостоятельный выбор.

6. ИМЯ ДЕМОНА

Дома я включил мандолину. Свободная импровизация – чем не вид медитации? И я играл, а остановившись, прислушался к фону.

– Сашка, привет. Не признал?

– Кто ты, демон? Назови своё имя! – я решил прибегнуть к древним оккультным наработкам.

– Это же я. Дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев.

– Кто-кто?!

– А кого ты хотел уловить советской мандолиной? Зевса Олимпийского? Джона Леннона?

– Зачем ты пришёл ко мне из бездны? Моя воля сильна, тебе не подчинить меня.

– Не особо и надо. Наше дело и без тебя побеждает. Скоро коммунизм воцарится повсюду, хоть и под другим именем.

– Ты ни в чём не раскаиваешься?

– Наше пространство для выбора очень ограничено. Мы прячемся от какого-то зла, раскаиваемся, работаем над собой. Но оно нас всегда побеждает, лишь слегка замаскировавшись, зайдя с неожиданной стороны. Зло – это такая же миссия, как и добро. Она возлагается на человека Богом, её следует выполнить. И недостойному тут не место. Великая судьба – великим людям.

– И что тебе от меня нужно? Помощь в построении очередной утопии?

– Э… нет… что тебе нужно? Дача? Машина? Я же генеральный секретарь, ты помнишь? От Ильича до Ильича не было подобного Ильичу. Но не даром. От каждого, так сказать, по способностям. А коммунизм… если мы его построим под его именем, без модификаций, как обещано, то он перестанет быть целью устремлений, предметом веры. Коммунистическая идеология рухнет… Хотя идеология – это вздор. За ней стоят какие-то подсознательные человеческие интенции, которые могут в разных обстоятельствах использовать различную словесную шелуху. Я хочу, чтобы ты кровью подписал социалистические обязательства.

Я тут же выключил мандолину. Резать себе руки из-за каких-то звуковых галлюцинаций? Нет, это же вздор.

7. ПРИВРАТНИК

Есть такое призвание – вечный охранник, на древнееврейском «шомер». Работа не пыльная, привлекательная для философствующих натур и пламенных оккультистов. Платят копейки. Но как-то можно поддерживать в теле жизнь. А много ли нужно мыслителю? Алексей из этой породы. По дороге на работу я столкнулся с ним – он возвращался после ночного дежурства. А на вопрос «Как дела?» я отреагировал наболевшим:

– Представляешь, какой-то призрак коммунизма предлагал мне подписать договор кровью! А при жизни он проповедовал атеизм!

– Атеизм людей, построивших пирамиду своему вождю, не мог не иметь духовной составляющей. Собственно, человек – не только физиология. Что мы без духовности?

– Ага. Конечно. Посмотри вокруг.

– Посмотрел, – асфальт и камень. А «человеку нужен человек». Лучше вглядись в суть легендарных мыслителей прошлого. Вот Владимир Ильич Ленин. Его атеизм – вздорный вымысел. Истинный ход мысли вождя столь возвысился до глубин сатанинских, что мещане, псевдо-верующие не сумели постигнуть само существования религиозной вести в его явлении и учении. Рассуди сам, мог ли какой-то юрист, родившийся в глуши Симбирска, без мощной работы на душевном и духовном планах или, грубо говоря, без помощи Сатаны, взять власть в огромной стране, перевернуть весь наш мир вверх тормашками. Все выдающиеся политики так или иначе завербованы чертями. Впрочем, это и так понятно, этот тезис не требует доказательств. Достаточно пристально всмотреться, чтобы убедиться в моей правоте. Конечно, не все политики это вполне осознали. Каждый человек совершает магические действия, но не каждый это осознает. Работа мысли и воли – это всегда волшебство. Ленин же проводил сознательное священнодейство, потому и достиг столь выдающихся успехов. Сам псевдоним Ульянова обычно связывают с приисками Ленского. Там добывали золото, высший, здоровый металл. Все остальные металлы, как ты знаешь, – лишь болеющее золото. А ещё золото – символ Солнца, зримого божества. В апреле 1912 года на прииске произошла ужасная бойня, солдаты открыли по бунтующим рабочим огонь. Поводом для восстания послужили разговоры о выдаче трудящимся плохого или несвежего мяса. Существуют разные версии этой истории, с противоречивыми деталями. Постоянно в них лишь само мясо. Духовный же смысл мифа о возмущении пролетариата в том, что человеку, ставшему на путь стремления к высшему (золото), нет пути назад или в сторону. Вожделея материального (мяса), идущий к высшей цели пилигрим обречён на гибель (расстрел). Сам Ленин родился в апреле, месяце подавления бунта, но под другим созвездием. Выбором псевдонима вождь как бы говорит: «Мы пойдём другим путем, наше грядущее под водительством иных звёзд», желая обозначить свой путь к философскому золоту, без обращения к материальным соблазнам. Ещё смысл партийной клички связан с легендой о немецком визионере Якове Бёме. Тот в детстве пас скот. Однажды, погоняя неразумных животных, он обнаружил на вершине горы вход в пещеру. Проникнув туда, мальчик заметил горшок, полный монет, так сказать «золотой горшок». Юный Яков не осмелился притронуться к чужому добру, – какое мещанство! Но в тот же день он поведал своим товарищам о находке. Однако повторно вход в пещеру разыскать не удалось. Смысл истории очевиден. Бог открыл Якову, что погоняя дураков увесистым шестом, он достигнет вершин и несметных богатств. Бёме, впрочем, не воспринял суть божественных наставлений, избрав стезю бумагомарателя, предпочтя надстройку базису. Предвещая такой ход дела, вход в чудесную пещеру скрылся от него. Говорят также, что выбор партийной клички – дань уважения и почтения Лазару Републикану Ленену, великому французскому оккультисту. Кстати, знакомство Ильича с демонологией очевидно. Приведу лишь один пример, показывающий, что Ленин понимал, объяснял любые идеи через демонологию. Так в письме Максиму Горькому он отмечает: «Богоискательство отличается от богостроительства или богосозидательства или боготворчества и т.п. ничуть не больше, чем жёлтый чёрт отличается от черта синего».

– Я смотрю, люди извратили учение Ильича.

– Это судьба любых учений. Но ни плохого, ни страшного здесь нет. Мыслителям кажется, что они делятся своими идеями. Но их миссия – дать имена демонам, приходящим в наш мир, назвать ещё не вполне проявившиеся на материальном плане явления. И если тебе явился демон – это лишь значит, что какая-то сила прорывается или возвращается в наш мир, а ты это почувствовал. Ни больше, ни меньше. Тебе предлагается миссия. А ты думай. Тебе решать, принять её или отвергнуть. Стань великим, носителем добра или зла – не важно, или потеряй всё. Ты уже выхвачен из среды стада. Без серьёзных потерь нет пути назад.

8. О ПРОРИЦАНИЯХ

После этого разговора я стал прислушиваться к голосу из мандолины. Он всякий раз давал мне любопытные предсказания, которые, впрочем, никогда не сбывались. Как-то я спросил:

– Почему ты всякий раз мне врёшь?

– Я никогда не обманываю. Дело в другом. Астральный и материальный миры организованы различно. Астральный мир – мир чувств. Здесь нет логической последовательности, привычной вам обусловленности. Наша реальность – поток эмоций. А душевная правда отличается от событийной истинности.

Вспомнилось, с каким трудом я когда-то разыскал столь популярную у советской интеллигенции «Розу мира» Даниила Андреева. Грезилось, что я найду в ней ответы на все мучившие меня вопросы. Но читать книгу оказалось непросто. А ещё было сложнее понять, как такой откровенный бред, противоречащий всему здравому, рациональному, подтверждённому эмпирически, мог приобрести высочайший авторитет. Я на много лет забросил «Розу мира» под лавку. После же я вспомнил о книге и примирился с текстом, – это нужно воспринимать как передачу эмоций, а не как описание материальной действительности. Так всё становится на свои места. Важно лишь осознать: «Роза мира» повествует об астральном плане.

Но, всё же! Предсказания касаются меня и материальных событий. И здесь обман Брежнева очевиден… и чудовищен. Считается, что приличный дух не лжёт. А дух вранья – это нечто ужасное, сатанинское. В оккультизме Дьявола прямо называют Отцом Лжи.

– Но ты же обращаешься ко мне в моей материальной реальности, предрекаешь события в моём мире, на языке моего мира. Тебе следовало бы разъяснять мне вещи, которые работают для меня.

– Я тебе ничем не обязан. Кто ты такой, чтобы давать мне указания? Кроме того, если бы всё сбылось, было бы неинтересно. Я бы даже сказал, не благочестиво. Представь себе ситуацию построенного коммунизма. Что бы тогда делали люди? Во что бы они верили? К чему стремились?

– Да ладно. Вы бы стригли «овец», как и прежде. Какая разница?

– Как смеешь ты дерзить мне, высшему существу? Кто ты такой, человечишка? Твои прямые обязанности – внимать и исполнять.

Ситуация казалась абсурдной. Какой смысл в общении с этим духом? Но я продолжал выходить на связь. Мне казалось, что я в некотором смысле избранный. Дух обращается ко мне. Большая же часть человечества, как мне тогда представлялось, лишена такого рода общения. Была даже книга, которую просто видел на лотке, но не купил, не читал, – «Избранники духов». Тогда это показалось глупым, – именно неприятие заголовка стало причиной того, что он задержался в моей памяти. В конце концов, духи – это какие-то низшие сущности, а вот Бог… Со временем я пересмотрел свой взгляд. Современные религии – во многом безбожные учения. Это просто политическая и этическая идеология. Общение с высшими мирами, включая Бога, там, по сути, под запретом. Институты архаичны, а потому плохо работают, с лёгкостью прикрывая коррупцию и всякого разного рода другие преступления. Для чего в этом участвовать?

9. СНОВА У ВРАТ

Я опять столкнулся с Алексеем, на этот раз в магазине.

– Всё говоришь с призраками прошлого, с призраками коммунизма?

– Ну хоть какое-то общение… Его не так уж и много в нашей современной жизни.

– И как? Что говорят духи?

– Мир темнеет. Моё мироощущение увязает во мраке. Я это чувствую. Пожалуй, я прикоснулся ко злу, к перевёрнутому тёмному миру. Пора от этого избавляться.

– Человек сам придумывает своё добро и зло. Почитай Библию, у Бога свой подход. Господь жесток и беспощаден. Людям это трудно принять, они изобретают себе новых божественных водителей… а потом атеистических учителей, чтобы скрыться от божественной справедливости, которая абсолютно антигуманна. Сегодня атеизм и религии слишком часто представляют одно – они выдают желаемое за действительное.

– Хорошо. Пусть так. Но есть же какая-то общая система координат. Бог в ней представляет один полюс, а Дьявол другой.

– Обрати внимание на сходство пятой и пятнадцатой карт таро. На обеих изображён некий авторитет. На пятнадцатой – Бафомет, на пятой – Папа Римский, жрец, иерофант или какой-то другой религиозный иерарх. Перед каждым из этих персонажей два зависимых от протагониста человека, на пятой они ползают на коленях, на пятнадцатой они в цепях. Но по сути разницы нет. В каждом из случаев тотальная зависимость. Можно подумать, что на пятнадцатой карте эта зависимость носит негативный оттенок, а на пятой она положительна. Но это иллюзия, если присмотреться. На всех версиях колоды жутко глядеть на рабские образы людей, склонившихся перед религиозным авторитетом. Более того, если Бафомет – некая духовная, запредельная сущность, то Папа-иерофант – человек из плоти и крови. Выбор между картами – выбор пути, через личный опыт или посредством обращения к очевидно несовершенному человеку, который вместо оказания помощи порабощает искателя истины.

– И всюду порабощение.

– «Всё предопределено, но свобода дана», «Свобода – осознанная необходимость». Что делать тому, «кто жив и брошен в тёмный склеп»?

– Ему «земля – священный край изгнанья»?

– Ну уж точно тут «в любви не радость встреч дана». С землёй иногда больно встречаться.

Я же подумал, что мир можно осознавать на разных уровнях. Если погрязнуть во зле, то ему найдутся логические обоснования, а жизнь наполнится несчастьями, вольными и невольными проступками.

10. МАСТЕР

И всё же в какой-то момент я решил, что музыкальный инструмент – не то, что следует использовать для общения с духами. Я устал от перманентной лжи Брежнева. А сам этот персонаж слишком комичен, слишком часто исполнял важные роли в анекдотах, чтобы серьёзно относиться к его авторитету. Сами же галлюцинации, как мне тогда казалось, вели меня к катастрофе. Не следовало поощрять своё собственное безумие. От фона следовало избавиться. Я повёз мандолину мастеру, о котором мало знал на самом деле. Мы с Димой случайно познакомились на концерте в Ашкелоне. Я взял его визитку, понимая, что инструменты портятся похлеще, чем люди. Больше специалистов я не знал. Это определило мой выбор.

И вот я уже в гостях у Димы. Чай и вежливый разговор, хотя мы оба загружены неотложными делами. Я заметил на столе книгу Булгакова «Мастер и Маргарита»:

– В детстве я с удовольствием прочитал этот роман. То был набранный на машинке запрещённый текст. Меня очаровала нелегальная в те годы чертовщина. И какая-то удивительная игра, смешавшая пафос и гротеск. Родители говорили, что роман о любви. Но я им не верил. Тем более не верю и сегодня. В подростковом возрасте, уже в годы Перестройки, все сверстники прочитали текст или начали свободно заявлять, что прочитали. Хорошим тоном считались восторги по поводу книги. А я охладел к роману. Центральная идея абсурдна. Булгаков возмущается злом, представленным советской властью. А совладать с этим злом в романе помогает персонификация зла, демоны, вызывающие очевидные симпатии автора. Это же нелепость. Булгаков противопоставляет злу не добро, а другое зло, ещё более древнее и страшное. Впрочем, корректно ли вообще разделять эти два вида зла? Они не могут не быть частями одного целого.

– Ты ничего не понял. Я считаю, что «Мастер и Маргарита» – советская Библия. В стране, где правит зло, лишь через осознание глубинных оснований зла доступен хоть какой-то прорыв к свету. В романе, я с тобой согласен, противопоставлены разные уровни мрака. Низший – материальное воплощение, высший – духовные основания, нечистая сила. Лишь осознав причины зла, добравшись до его корней, возможно его победить. Советский человек имел возможность понять добро лишь через зло. Таков коммунистический духовный опыт. Впрочем, в первой половине двадцатого века мрак накрыл не одну лишь Российскую империю. И мы идём к повторению. Уроки не выучены. Тёмные времена неизбежно сменяют светлые. А наше время породит, надеюсь, нового Булгакова, возможно, не русскоязычного. Но я пока готовлюсь, как могу.

– Всё же Булгаков не сбрасывает ярмо зла.

– А это и невозможно. При слишком сильном сопротивлении человек не живёт в одном духовном ритме с миром. И тут два выхода – полное отшельничество или гибель.

– «Весёлые» перспективы.

– Такова жизнь. И даже строже. Для гибели достаточно просто отказаться от своей земной миссии.

11. ПРОБУЖДЕНИЕ

Тяжесть и мрак медленно покидали моё тело. Казалось, я выныриваю из тёмного омута. Прежде я тонул, уже перестал сопротивляться, смирившись с гибелью, казавшейся неизбежной. Но вдруг пришло спасение, – какая-то светлая лёгкость, потащившая меня ввысь к яркому сиянию солнца. Я открыл глаза и в недоумении осмотрел открывшуюся мне небольшую комнату. Несколько человек сидело со мной за одним столом. На столе бумажный круг с буквами, перевёрнутое блюдце, свечи. На меня пристально и насмешливо глядело хорошо знакомое лицо, но в этот момент я ещё не вполне вернулся и не мог ничего вспомнить об этом человеке, процедившим сквозь зубы:

– Хорошо тебе спалось?

– Ничего, спасибо.

– Явление духа ты проспал. А он оказался личностью незаурядной.

– Он вам играл музыку, я так понимаю.

Кривая усмешка стёрлась с лица моего собеседника:

– Ты и имя его можешь назвать?

– Александр? – неуверенно промычал я.

Вся компания пристально всматривалась в меня:

– Расскажи нам, как он умер. Мы не успели спросить.

– Я не знаю. Он и мне не рассказал… Забавно, но я совершенно ничего такого не помню, хотя ощущал, что я – это он.