От редакции: второй год подряд журнал «Южное Сияние» является информационным спонсором Международного Грушинского Интернет-конкурса (МГИК) и предоставляет свои страницы для публикации конкурсных произведений победителей и лауреатов конкурса. В 10-м Международном Грушинском Интернет-конкурсе победителями в номинации «Поэзия» стали Ян Бруштейн (Иваново) и Юлия Драбкина (Израиль), а в номинации «Малая проза» – Ирина Соловьёва (Саратовская область) и Юрий Макашёв (Барнаул). Также «ЮС» публикует стихотворения лауреатов конкурса Виктории Смагиной (Томск) и Анны Романовской (Москва).

ЮЛИЯ ДРАБКИНА
Петах-Тиква, Израиль

СТИХОТВОРЕНИЯ

***

Заболеть основательно, слечь, чтобы банки, компресс,
чтобы на ночь тебе гоголь-моголь и тёплый «Боржоми»,
чтобы толстый, набитый соломою мишка воскрес,
старики зашептались на идиш в родительском доме,
чтобы «Выйди и вынеси мячик!» орали внизу,
на любовь колдовали ромашками – по лепесточку,
чтоб сидеть на дощечке над ванной с ногами в тазу,
чтобы мама порой заходила поддать кипяточку.

Что я делаю здесь, отражённый от памяти тать?
Где тот мост через ванну над паром кипящего детства?
До каких величин мне ещё из любви вычитать,
за собой только бурую струйку рисуя в наследство?
Посмотри, не умея разумную взять высоту,
никому не оставив ни слова в прощальном конверте,
на разбитых коленях совсем по другому мосту
я иду, раскачавшись, и он перекинут над смертью.

Близорукий мой ангел, ужели не видишь, как я,
словно папиной запонкой, жизнь застегнув неумело,
раздираю судьбу о шипованный край бытия?
Бормоча неразборчиво «В том, понимаешь, и дело…»,
потирая крыло, подставляет худое плечо –
опершись, осторожно спускаюсь в свою непогоду,
и ногам, беспокойным на этой земле, горячо,
будто мама опять подливает горячую воду…

***

Чешет солнце закатной гребёнкою
по макушкам земных пострелят,
в лужи иглы вонзаются тонкие,
словно корюшку в небе едят.
Дует ветер с улыбкой флегматика
на горячие точки оси:
здесь такая у нас математика –
хоть за скобки святых выноси.
Чей гроссбух на странице итоговой
перечёркнут? Загни уголок…
Это кто там звонит из Налоговой:
на печаль, мол, понижен налог?
Только боли – судьба неизбежная –
мой запас на сегодня испит.
Видишь – девочка, девочка нежная
над домашним заданьем корпит?
Видишь счастье моё тонкошеее?
Только ей о печали – молчок:
на макушке её и в душе её
не заросший сквозит родничок.
Видишь – с неба Господнее семечко
прилетело искрой серебра,
чтобы в ямочке тёплого темечка
у неё прорасти до утра.

***

Так неистово солнца метёт бахрома,
что, песками просеяна, бредит зима,
к своему приближаясь пределу.
Расползается время на швах по углам,
превращая пространство в бесформенный хлам –
так бывает душа не по телу.
Будто кто-то порушил семантику слов,
на фонемную пыль твою речь размолов,
и неясные шлёт шифрограммы,
так из рваного мяса слагается стих,
так, должно быть, на раненом теле иных
никогда не срастаются шрамы.
Так бывает: чем дольше безмолвствуешь ты,
тем бессмысленней бремя твоей немоты,
тем несноснее, тем виноватей.
Как больной терминальный не хочет к врачу,
я вот это всё знать о себе не хочу,
как доселе не знала проклятий.
Так не может, не хочется, быть не должно,
чтобы смертью всего обрывалось кино,
режиссура кончалась распадом…
Но сжимаются кольца на мёртвой воде.
Расскажи мне, теперь твоя родина где?
И зачем, если нет меня рядом?
Так не может, но так уже есть, потому
не мигая смотрю в окаянную тьму,
с покаянной мольбой интровертной
незаметно спускаясь на дно-монолит.
И на дне воскрешенья уже не сулит
правота, оказавшись предсмертной.