ВАДИМ СКИРДА

ЖИЗНЕННО ВАЖНО

У НЕБА

У неба море крошится, сукровица пророщена,
Непрошена пророчица, беззлобная праща.
У неба плавны привкусы, сомнительные дискурсы,
В аквариуме дискусы тревожнее леща.
У неба мироносицы в него обратно просятся,
На божьей переносице негоже обольщать.

У неба скорбны таинства, в нём маятником маяться,
Изысканные равенства, энергий вскрыт нарыв.
У неба нет пристанища, в нём даром не останешься,
Прольёшься снегом тающим или дождём навзрыд.
У неба судьбы взвешены, на совести проплешины
Изучены – залечены, путь в полноту – открыт.

СУВЕНИР

Вопрос, как водится, крамолен:
Что есть наш скорбный старый Мир,
Чьё Представленье и чья Воля,
Ярмо иль райский сувенир?

Сомненьем артефакт намолен,
Его хранит упрямство вер,
Да изощрённые пароли –
Ключи констант, весов и мер.

ПРОЩЕНИЕ

Отпущено, отброшено
Прощенье – точно в цель,
Сияньем припорошено –
Заботой об Отце.

Оставлены, покинуты
Сыны Большой Зимы
Бродить по полю минному
В исканьи новизны.

Избавлены, низринуты
Из Полноты в Авось,
Напраслину корзинами
Черпаем с Правдой врозь.

Прости нам, как прощаем мы,
А не простишь – так что ж:
Мы вечно возвращаемы,
Нас боле не тревожь…

ЭЛЬ-ИНФЕРНО

Говорят – есть страна Эль-Дорадо,
И возможно, быть может, наверно –
Там тебе будут всячески рады,
Лишь своё одолей Эль-Инферно.

Там, где строят дворцы Кубла Ханы,
Там, где в золоте руны овечьи,
Где не встретишь ни Сима, ни Хама,
Там Green Man’ы практически вечны.

Где сомненья октябрьски-ржавы
Будь любезен услышать свой ум –
На осколках великой державы
Всё Зелёный свирепствует Шум…

… Мелькают дни, тревожны лица,
Дух омрачён, а плоть – как клеть,
Ты – то, что следует добиться,
Я – то, что стоит одолеть.

СООБЩАЮЩИЕСЯ СОСУДЫ

На мелководье как на мелкотемье –
Мелкотравчаты творчества зуды,
Совесть с разумом – дружные семьи,
Сообщающиеся сосуды.

Обрусевшие истины гнёзда,
Нелокальные скифы кочевья,
Многоярусны тихие звёзды –
Сообщаются с духом деревья.

Проросли в бытие корневища,
Надкультурны священные рощи,
Подойти и о многом услышать –
Мирозданье напрасно не ропщет.

Перекручены мощные корни,
Перемешаны чистые крови,
С каждым вздохом ты всё непокорней,
Капилляры твои – с миром вровень.

Опечатаны скользкие книги,
Распечатаны славные тексты –
За душой скомороха-расстриги
Поверяются мудростью детства.

Сорняки – вечно пассионарны,
Переменчивы дикости слоги,
Судьба слов – геостационарна,
О безмолвие – вытерты ноги.

Напророчено с тридцать три короба,
Самозванны посулы Иуды,
Разум с совестью – нет, не вороги –
Сообщающиеся сосуды.

ГЛИССАДА

Я с тобой был – собой, да весь вышел,
Я был дух над водой, налегке.
Возносился, но не был услышан,
Нисходя в затяжное пике.

Наш с тобою сюжет пасторален,
Плюс на минус – весомый искус,
Соль гипербол – гипер-бореалис
Постарались постичь мы на вкус.

Быть твоею подъёмною силой
Мне, пожалуй, теперь не с руки,
Ты меня уж не экстраполируй
На весь мир, хоть горшком нареки.

Угодивши в висок самомнения,
Я тебе уж не пролегомен –
Чту славнейшую без сравнения
И иной не желаю взамен.

Пусть энергия духоподъёмна –
Турбуленция воздуха масс,
По глиссаде идём к глинозёму,
Бо́зе Спасе, помилуй… ГЛОНАСС.

… Я с тобой был – собой, была мысль
Быть и дальше, но что-то стряслось:
Вкус предательства иссиня-кисел,
Вкус прощенья – твоих солод слёз…

МЛЕЧНЫЕ МЕЛОЧИ

Млечные мелочи, склочные сволочи,
Жить – неумеючи, скользкие поручни,
Переступать осторожно по льду –
Преображаться у всех на виду.

Сытные сумерки, гладкие гавани,
Жил – да не умер бы в сахарном саване,
Хлеб преломлять и любить преломление –
Вместо предчувствия – богоявление.

Запахи затемно, истин искрение,
Жизнь – что есть смерти суть искоренение,
Помнить, что ты – себя смутная копия,
В мире, что горнему – антиутопия.

Сонно, но снежно, а вьюжно, но влажно,
Жить – это нечто, что жизненно важно,
Мыслить ответственно напропалую –
Тихо пишу… стало быть – существую.

БЕЗ ОБРАЗА

Нет образа без образа, и свет – пророк его,
Что взглядом не торопится в безмолвие снегов.
Нет опыта без опыта, и тщетность – дщерь его,
Что выстрадана досыта в расплату за любовь.

Нет времени без времени, и вечность – бег его,
Надежде рода – семени – ресурс настичь богов.
Нет выбора без выбора, и совесть – страж его,
Мир шиворот-навыворот к инверсии готов.

Нет разума без разума, и радость – смысл его,
Нежданная оказия, по факту – «итого».
Нет господа без господа, и страх – урок его,
Земля – тюремный госпиталь для всех и никого.

ПРЕДВОСХИЩЕНИЕ

Мы снились. Мыслили. Мы – слились.
Во множестве – единств не счесть,
Приставкой со- предвосхитились
Зерцало, знание и весть.

Сомнамбулический сообраз –
Мы грезим миром сообща,
Который нами же и собран
Из тел, что нам же возвращать.

Идеи, словно кровь, пролиты
На зазевавшийся восток,
Потехи выбраны лимиты –
Прижимист мысли кровосток.

Горазды верить в чью-то небыль,
Настырно отрицаем высь,
Предвосхищённые на небо
Мы снились. Мыслили. Слились.

РАСПАРАЛЛЕЛЕНЫ

В этом мире мы распараллелены,
Запаролены, руки по швам,
Смысловыми гуляем аллеями,
Спорадически верим словам.

Семизначною суммой расстреляны,
Сожжены вожделеньями в хлам,
Поступаемся верными целями,
Посещая неверных бедлам.

По поверхности рассредоточены,
Беспокойно преследуем глубь,
В выси исключены червоточины,
Её некому наспех вернуть.

Невесёлая неба нахлебница,
Не взыщи – за душой ни рубля,
Кому мать, кому – грязелечебница,
А по-нашему – просто Земля.