ЕЛЕНА ТИХОМИРОВА
Москва

МЕЙДЕЛЕ

Люблю этот дворик, укрытый от всех ветров домами в потёках растресканной штукатурки. Пёстрая стая дворовых котов делит пространство, как шахматные фигурки.
Здесь я бываю нечасто, три раза в год, после звонков с незлобной живой угрозой, в этом дворе семьдесят лет живёт нашей семьи знакомая – тетя Роза.

– Мейделе, ты? Проходи, не мети порог – слышу в который раз и улыбка душит.
Голос её хрипловат и лениво-строг. Время дородных красавиц сушит, но остаётся что-то в движеньи рук, и понимаешь – мужчины боготворили. Роза поспешно крошит укроп и лук, переживая «чтоб синенькие не остыли». Кормит меня, ворчит что «худа, как снасть», перебирает памятных кавалеров, припоминает, как накрывала страсть, но «таки всегда и во всём признавала меру».

– Вы не такие, у вас в голове кино. Бьёте друг друга до смерти, на осколки.
/Роза задумчиво курит, раскрыв окно, ветер играет голубоватой чёлкой/.
Вдруг усмехается, перестает курить и вспоминает братьев, отца и маму – очень легко про них говорит, и не сбивается в мелодраму. Как всё остались в безликом могильном рве, только она уползла, семилетний ужик. Долго лежала, в высокой густой траве, долго скиталась, воду пила по лужам. Как выживала со старым своим котом, даже мышей, и то на двоих делили…

– Роза, ты твёрже, чем этот дом. Что же за глина, с которой тебя лепили?

Роза перестаёт улыбаться, гладит по брюху седую собаку.
– Мейделе, если не буду над этим смеяться, мне ведь придется плакать…

ДОЛЯ АНГЕЛА

На старой винодельне
в десяти километрах
от Тосканы
синьор Лоренцо
восьмидесяти лет
с явными признаками
былой красоты
в широких плечах
гордой осанке
седых кудрях
с блаженством
на загорелом лице
водит нас
по угодьям.
Играя
смуглыми руками
тёмными глазами
быстрой речью
рассказывает
рассказывает
рассказывает
о своём винограднике
тайнах вина
и состязаниях
в перекатывании
бочек
на городской площади
в последнее
воскресенье августа.
Гид едва успевает переводить
но этого и не требуется.
Отхожу в сторону
от нашей группы
осмотреть владенья
старого синьора
залитые благодатным
вечерним солнцем
и подумать о том
какова доля ангела¹
в моем стремлении
вернуться к тебе
и не отпускать никогда.
___
¹ «Долей ангела/ангелов» называют количество испарившегося за время выдержки в бочках спирта из вина, виски, коньяка.

ЗЕРКАЛЬНОЕ

Качнется время, маятником лун
опишет по касательной пространство.
И будет тот, ушедший, вечно юн
в своём краю незавершённых странствий.
И будет та, прождавшая дотла,
по-прежнему красива и желанна.
И отраженьем тихим в зеркалах
покажется их мир, простой и странный,
который места нам не оставлял…
Мой Одиссей, отравленный презреньем,
твой парус слишком долго ветра ждал.
Теперь попробуй вымолить прощенье
у моря не рассмотренных зеркал,
где ждут друг друга наши отраженья.