ГАЛИНА БОГАПЕКО

СТИХОТВОРЕНИЯ

СУЖЕНИЕ МЫСЛИ

Мысли тянулись до прорисовки закатного берега.
Может быть там, за картой, времени
Нет, а есть ощущение парения?
Может быть, там когда-то было всё, как на карте –
И закаты, весенние закаты в марте,
Когда солнце в инее на воображаемой линии,
А под снегом дрожжевая опара – брожение?
Сужение мысли во времени, время – разрастается,
До горизонта, за горизонтом превращается
В облако и теряет своё значение – в лилию…

В ПУСТОЙ СОСУД

Гармония звуков как природный хор.
Контур лица, сквозь линейный дождь вокруг, проступил.
Я тебя жду? Ты меня ждёшь? Порознь! Вздор! – Нет уже сил!
Как разгадать тайну дождя за пунктирами по вертикали?
Мистический дождь – реальное мыслится нереальным.
Привычно чего-то ждёшь, уже не астрального,
                                 а бытового сплошь –
Одевания, переодевания – всё наизнанку, –
                                 к морю спозаранку.
Иллюзия жизни и в радости, и в печали –
                                 в иллюзорной огранке.
Провисла радуга в море, платочек-парус качает ветер потусторонний.
Волнение тихое, движенье спокойное – иллюзия гармонии.
Контур лица заполнил пустые глазницы – в память, в осуду…
Сканирую из сознания мысли бесчисленные в пустой сосуд я…

ГАРМОНИЧНЫЙ СЕКСТЕТ

Лёгкие пальчики листьев играли на воздушном кларнете
и гусеница свисала на чудодейственной нити
и жизнь замирала в спектральном значении
                                 света, цвета, и звука
и лишь – уловима, лишь различима
                                 окружность значимой орбиты
В ожидании звучания гармоничного секстета1 –
Жужжания жука, хлопка рундука2 дятла тука,
                                 шелеста самбука3,
Всплеска рук Сидни Хука4 с виадука5
Отголоски мистического – неосознанные молитвы…
От звука заколебался воздух, всё разрушила – базука*…
____
1 Секстет – музыкальное произведение для шести исполнителей с самостоятельными партиями для каждого.
2 Самбук, самбука – бузина.
3 Хук Сидни (Нью-Йорк), американский философ-идеалист.
4 Виадук – мост через глубокий овраг, ущелье или через дорогу, пути.
5 Базука – ручной противотанковый гранатомёт.

КУДА УХОДИТ ЛЮБОВЬ

Я вижу печаль, беспросветные дали –
сердечной картины Дали –
В златых облаках золочёные храмы,
в златых облаках святые хоралы –
То песни вселенской любви.
И облик святого с посланьем в руке
на тихой, небесной, священной ладье,
На сизой окраине неба.
А ярусом ниже, в облачной низе,
небыль – мираж семи кедров –
Тень отразили к земле из выси
кистью волшебного Феба.
А на земле плодородной и вольной
белый конь и двое влюблённых
К лику святого обращены. –
Счастливые справой стоят стороны,
Ты – слева, один, ты без коня.
На фоне сплошной темноты
ты смотришь на небо, ты жаждешь огня,
Любовной зари жаждешь ты…
Я вижу печаль, беспросветные дали –
сердечной картины Дали –
В златых облаках золочёные храмы,
в златых облаках святые хоралы –
То песни вселенской любви…

ВО МРАКЕ КИПРА

Воздушные прыжки кузнечика со скрипкой
и скрип твоих суставов по траве…
А я ловлю заход на побережье Кипра –
вот-вот и солнце в море упадёт.
В последний миг мелькнёт на рукаве
и кипень волн на берег забредёт,
И на канве в прибрежном естестве
огромный рак скользнёт и вдруг замрёт,
И чёрный берег канет в мрак.
Всё живо, всё пока ещё живёт.
Я вспомнила тебя, ты тоже – Рак,
но ты скрипишь и топаешь вперёд…
Воздушные прыжки кузнечика со скрипкой
и скрип твоих суставов по траве.
Ты где-то в Подмосковье иль в Москве,
а я во мраке сказочного Кипра…
На чёрный берег чёрный влезет рак,
на полусогнутых, ногах без скрипа…

ПРАЗДНИК НА КАЧЕЛЯХ

Осень – багряная, благодатная,
задумчиво-яркая, нарядная.
Я оседлала Пегаса, скачу по лабиринту
вдохновения отрадного…
«Сходненская» – двери закрываются,
еду опять на «Баррикадную».
Совестно, шепчу заклинанья заикаясь,
обращаясь к святой Ариадне.
Совестно ударяться в молодость,
совестно чувствовать себя влюблённой,
Совестно чувствовать себя вольной,
совестно, потому что у многих горе…

*

Я представляю себе перспективу –
я – в пустыне по пояс в песке.
Небо бледно-фиолетовое с синью
и горный массив вдалеке.
Я подпираю правую щёку и
упираюсь в песок локтём.
Тень моя длинная, почти около
этих неровных из глыб гор,
Часть её на сероватом песке,
большая – на фиолетовом пространстве,
А в перспективе – голова дельфина – в трансе.
А горы – фигуры тех, кто в горе, но как поделиться счастьем?

ДУРОЧКА

Дурочка, также как и Емеля,
мудра своей деревенской мудростью,
Живёт, как живётся – в Бога веруя,
бремя ровняя в ступе с тупостью,
Мечтает о разных чудесах –
скоро окатится кошка, которая на сносях,
Будет много хорошеньких котят,
скоро появится старый монах
С лукошком, принесёт гостинцы
от прихожан и помолится с ней немножко,
А может с собой заберёт в храм, 
там пахнет ладаном и святостью,
Там будет она молиться Богам и
возвращаться домой по пятницам.
Дурочка не умеет ни читать, ни писать,
но зато знает целебные свойства растений,
Умеет крестиком иконы вышивать,
любит церковное песнопение…
Вот такая миссия у неё на земле –
одной цепи похожие звенья…
Сегодняшний день повторит завтрашний день,
и так до светлой смерти с терпеньем…