АЛЕКСАНДР КАРПЕНКО

СМОТРОВАЯ ПЛОЩАДКА ПОЭТА
(Мария Ватутина, Смотровая площадка. Стихи. – М., Стеклограф, 2019)

У Марии Ватутиной в последние несколько лет постоянно выходят книги. Её творчество востребовано, насколько оно может быть востребовано в настоящее время, в конце десятых годов двадцать первого века. Мария не отвлекается ни на какие «тренды» современной поэзии. И мне это представляется симптоматическим. Чтобы быть самим собой, надо никогда не изменять своему стилю. «Я была в своём столетье болью», – говорит Мария. Когда я читаю Ватутину, мне кажется, что эмоционально её место – где-то среди шестидесятников. И там она смотрелась бы органичней, нежели Римма Казакова или даже Белла Ахмадулина. Но – «времена не выбирают». Хорошо, что в нашем времени есть такой автор. В сущности, перед поэтом всегда стоит задача не отразить, а «захватить» свой век – придать настоящему времени неповторимые черты своей собственной индивидуальности.

Стихи Марии Ватутиной внутренне полифоничны. Она пишет не просто о любви, а о философии любви, и это порой неожиданно услышать от женщины. Общий уровень стихов Ватутиной настолько высок, что любая её книга становится событием. «Смотровая площадка» – не исключение. Я даже думаю, что никакой «смотровой площадки» Марии для того, чтобы видеть, не нужно. Она – всегда на высоте, она видит отовсюду.

Единственное, что иногда вызывает у меня вопросы к её лирике – длина стихотворений. Наше время стремится к краткости изложения, а для Марии стихи по тридцать-сорок строк – норма. Я вовсе не против длинных стихотворений. Просто порой возникает ощущение, что, если убрать несколько строк, стихи станут ещё сильнее. Но у автора, безусловно, своя логика и своё видение. Он имеет право решать по-своему. «Дыхалки» хватает – и слава Богу. По правде говоря, в «Смотровой площадке» я нашёл неожиданно много совсем коротких стихов, в двенадцать-шестнадцать строк. Мы видим, что Мария умеет писать и так. Она – человек гибкий, умный и пластичный.

У Ватутиной – нутряное переживание внешнего и внутреннего мира. Градус переживания – запредельный, на разрыв. Она и «народный» поэт, и тонкий философ. Мне кажется, Ватутина – представитель того «народнического» направления в русской поэзии, которое можно условно обозначить вектором Некрасов – Евтушенко. Но то были мужчины. А женщины такого плана и такого большого таланта, на мой взгляд, у нас ещё не было. Поэтесс, апеллирующих на высоком уровне к общественным ценностям, в настоящее время раз, два и обчёлся. Могу вспомнить разве что Татьяну Вольтскую. При том, что у нас огромное количество пишущих.

Я начинаю горевать.
Мне правду некуда девать.
Растёт, как снежный ком, она,
На лбу моём она видна,
Она свисает с языка
Слюною, словно у щенка,
Она кровоточит из пор,
Она – потоп, она – затвор.

Безусловно, речь здесь идёт не о любой правде, а о правде неудобной. У Ватутиной есть дар, как подать проблему и лирично, и драматургично – чтобы было развитие темы. Я помню, как меня поразило другое её стихотворение – о том, что было бы, если бы фашисты нас победили. Её лирика не статична, она разворачивается в пространстве и побеждает одномерность. На носителя неудобной правды люди начинают смотреть как на прокажённого.

Кому её? Куда нести?
Кто хочет правду обрести?
Кивают – млады и седы –
Друг другу первые ряды:
Не прокажённая ли там
Грозит смертельной правдой нам?

«Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман» – точно так же было и в пушкинские времена. И героическая (безо всякой иронии) Маша Ватутина готова постоять здесь и сейчас за «низкие истины». Кому-то ведь и они нужны! Это – проверка на прочность, это – инициация.

Во лбу её горит звезда,
Из уст её жива вода,
И кожа светит, как рубин,
И горечь в ней, как у рябин.
Взрыхлён терновый грунт межи
Меж нами на параде лжи.
А думай впредь, приветив ложь,
К кому ты с правдою идёшь.

Получается, что большинство людей к правде точно не готовы. Она может оказаться им не по силам. Поэтому необходимо точечно выбирать адресата правды. Мария Ватутина – тот самый человек, который не побоится прийти к людям с правдой. Трудно жить не по лжи. Иногда говорить людям правду подталкивает человека сама судьба. Вот, например, недавно у Марии московские власти безосновательно задержали на митинге несовершеннолетнего сына. Ну как такое простить и стерпеть? Надо включать голос и говорить. Говорить о главном надо больше – убеждена Мария. Раньше греческие философы всё время думали о смерти. А теперь главное желание живущих – забыть о ней напрочь и навсегда.

Мария умеет в нужный момент включать разные свои лики и таланты. Вот она – человек из народа: «Эх, ухнем! Раззудись, плечо!». Вот она – простая женщина, любимая, мать. Вот она – человек, который иногда интересуется и политикой («Послание Президента»). И это ещё далеко не всё. Вот у неё – «плач Ярославны». Мы видим, что спектр её интересов необычайно широк. И всё это она талантливо транслирует в своих стихотворениях. Почти в каждом стихотворении из «Смотровой площадки» есть что-то такое, что меня цепляет. В последнее время я часто слышу в стихах разного рода претензии к своим родителям (кто-то кого-то не так любил, как хотелось бы теперь уже взрослому ребёнку). И меня всё время удивляет этот посыл. Родители – на небесах, но всё ещё живы к ним претензии! Я не говорю, что это нехорошо. Наверное, сын или дочка имеют право. Например, Вадим Ковда спустя годы ругает отца за то, что тот «рано свёл маму в гроб». Вот и Мария туда же – с претензиями к родителям (стихотворение «А что дурна с лица»). Это происходит, с одной стороны, от большой дочерней любви, с другой, от перфекционизма, часто свойственного писателям. Ну и, наконец, если в жизни что-то не получается, кто виноват? Родители. Не те гены передали по наследству. А вот сами стихи Ватутиной о предках – замечательные!

Мария широко использует в своих стихах просторечно-народные формы слов, как-то: «пряжу прясти», «сиднем сидючи», «почили намедни», «билась в закрыты двери». Всё это создаёт определённую стилистику речи. Но, человек сугубо городской, она подобными стилизациями не злоупотребляет. Всего – в меру. В то же время, Ватутина – поэт ультрасовременный.

В конечном итоге все смыслы сольются в один,
Программа «Редактор» обрежет конец и начало,
Остатки им в чипы впаяют, а кто невредим –
Того на паром и ногой оттолкнуть от причала.

Очевидно, это пишет человек, который живёт здесь и сейчас. Я безмерно уважаю поэтов, которые умеют «выжать» из своей биографии всё, что только можно. У Ватутиной привлекают внимание стихи, где её имя сопоставляется с именем святой Девы Марии. Словно бы что-то от богоматери досталось и нашей героине. Смыслы двоятся, перетекают друг в друга.

Художник – мужчина. Посланье прочтя,
Рисует, но опыта мало.
Мария на левой держала дитя,
А правой рукой обнимала.

Так держат все матери, кто не левша,
И – левой – к груди прижимая,
Мария держала, молитву верша,
А правой рукой обнимая.

Поскольку проворнее эта рука –
Защита надёжней покрова.
А левая – ложе вот здесь, у соска,
Где сердце растаять готово.

Ватутина – тоже мать. И, конечно, она имеет моральное право на такие стихи. Но даже больше здесь обращает на себя внимание живописание автором позы, в которой мать держит ребёнка. Поскольку обе Марии – правши, и ребёнка они держат одинаково. Порой такие фразы дышат новаторством. Помните, у Ахматовой: «Я на правую руку надела/ Перчатку с левой руки». Здесь и чисто женское, и очень эмоциональное. А в положении ребёнка у Ватутиной, конечно же, очень важно, что он покоится прямо напротив сердца матери. И никак иначе. Во многих стихотворениях Ватутина выступает как совесть русского народа. Есть такие стихи и в «Смотровой площадке».

Молчащие столетие подряд,
Немые, не вступающие в пренья,
Не ведающие, что за вас творят
Молчащие по рангу и презренью,
Услышьте нас. Мы – ваши голоса.
Поговорите нами в небеса.

В нас хоронящей заживо стране
Мы выживаем и в посмертной маске.
На этой необъявленной войне
Ещё у нас не отобрали связки,
Ещё выходит глотками из нас
Словарный нерастраченный запас.

Много шума, в особенности, среди женского народонаселения, вызвало стихотворение Марии Ватутиной «Соло на себе», опубликованное в журнале «Этажи». Девушки спорили, разумна ли подобная степень откровенности. От себя могу сказать, что это, безусловно, поэзия. Многие современные авторы пишут и более откровенную лирику. Например, Вера Павлова. Художник имеет «право на хулиганство». Жаль, что Мария не включила эти стихи в книгу. Ведь это – тоже своего рода смелость. Но и без этого книга наполнена разного рода поэтическими вкусностями. Перечислю запомнившиеся стихи. Замечательное прощание с новогодней ёлкой «Не плачь по ёлке, как по волосам…», стихи о необходимости духовного преображения. Прекрасные, проникновенные и одновременно страшные стихи об Иоанне Крестителе, двоюродном брате Иисуса Христа (стихотворение «Смерть»). Стихотворение «Доброта, нарастающая в разы». Стихотворение «Восемь раз отмерь, а потом уж…» (напрашивалось – режь, но Ватутина удивляет неожиданным оборотом «речь заводи». Как будто речь заводить – именно «резать», будто это синонимы). Я всегда приветствую о творческом человеке многогранность и многоликость. Мария Ватутина – именно из таких. О её стихах можно говорить долго. Но, пожалуй, пора закругляться. В заключение хочу показать вам не совсем характерное для стилистики Марии стихотворение, которое украсило книгу «Смотровая площадка». Представляете, сон – тоже «смотровая площадка» поэта!

Я устала во сне – я летала во сне.
Я летала во мне. Я устала во мне.
Сколько сил я затратила, чтобы летать.
Сколько сил я затратила, чтобы устать.
Для чего я решаю во сне полететь,
Для чего поднимаюсь в пространстве висеть?
Для чего, просыпаясь порою ночной,
Под ногами не чувствую тверди земной?
Я уж знаю, когда во мне что-то поёт,
Значит, вышел за сонные рамки полёт,
И понятнее люди, и лучше обзор –
Это я подрастаю во мне до сих пор.

Спасибо Дане Курской за прекрасно изданную книгу.