|
***
… Хорошо помню день прибытия на Кубу
с официальным визитом алжирского лидера Бен Белы. Это было
17 октября 1962 г.
В этот день личный состав батальона узнал об осложнении
обстановки на Кубе и фотографировании советских ракет американским
самолётом-разведчиком.
Сразу же началась целая серия различных собраний и бесед,
направленных на быстрое развёртывание радиорелейной линии
и на надёжное обеспечение связью воинских соединений и частей.
С 21 октября экипажи радиорелейных станций начали совершать
марши в назначенные районы. 23 октября радиорелейная линия
на планируемой трассе была развёрнута в полном объёме, и
мы приступили к регулировке каналов связи.
Разрешалось вести переговоры только на испанском языке,
для чего нам выдали русско-испанские разговорники, а перед
этим провели несколько занятий по изучению испанского языка.
Мучились мы несколько часов: пока найдешь нужную фразу в
разговорнике, а от корреспондента уже на осциллографе пропали
импульсы…
К 24 октября обстановка стала крайне напряжённой и нам поступила
команда: "Входить в связь на русском языке". К
исходу этого же дня все соединения и части получили в своё
распоряжение радиорелейные каналы связи, работающие в закрытом
режиме.
Хочу отметить: экипажи радиорелейных станций "неслись"
по точкам на предельной скорости и в пути следования повредили
несколько кубинских легковых машин, но на это никто не реагировал,
а полиция, сопровождавшая нас по всей территории Кубы, отвечала:
"Вперёд, это контра!". Мне, автору этой книги,
была поставлена задача по обеспечению связью КП корпуса
ПВО, расположенного северо-восточнее 5-го километра города
Камагуэй.
Некоторые экипажи обеспечивали связь ракетчикам (Р-12),
которые располагались в дебрях, где с деревьев постоянно
"летела" непонятна пыльца, отрицательно влияющая
на зрение. Особую опасность представляли ядовитые деревья
гуава. Это дерево с небольшими листьями, лимоны ярко-зелёного
цвета. Капли с листьев этого дерева, попадая на кожу, вызывали
незаживающие раны. И, нужно признать, советские военнослужащие
оказались беззащитными от этих "даров природы".
Несколько человек заболели и долго лечились…
… Радиорелейная линия работала устойчиво, но на личный состав
экипажей удручающе действовала жара. Температура в аппаратных
доходила до +60 С0, личный состав нёс службу в одних трусах
и с полотенцами на шее, вентиляторы не справлялись со своей
задачей.
До аппаратуры, работающей в круглосуточном режиме, невозможно
было прикоснуться руками. Отдельные члены экипажа падали
в обморок, была постоянная опасность возникновения пожара.
Для связистов нет разницы, что в мирное время, что в военное
время, необходимо обеспечить командование устойчивой и бесперебойной
связью. И вот в таком режиме радиорелейная линия непрерывно
работала с 23 октября 1962 года по 8 января 1963 года, то
есть два с половиной месяца!
И ещё характерная деталь. Как только радиорелейная линия
была развёрнута, на следующий же день прибыли и бросили
якорь в нейтральных водах, напротив Гаваны, два американских
разведывательных корабля "Оксфорд" и "Сарджент
Миллер". Нам сразу же поступила об этом развединформация
и работа по незасекреченным (открытым) каналам связи была
категорически запрещена.
Позднее, недалеко от Гаваны, был построен в горах радиоэлектронный
узел спецсвязи, обслуживающий Главное разведуправление ГШ
ВС СССР и частично КГБ, который недавно прекратил свою работу,
а обслуживающий персонал выведен в Россию.
Американские разведывательные корабли почти за 30 лет находились
в нейтральных водах и проводили радиоразведку. Когда отдельный
радиорелейный батальон развернул радиорелейную линию, газета
"Правда" за 26 октября 1962 года поместила статью,
в которой сообщалось о том, что "из Украины на Кубу
прибыли специалисты сельского хозяйства и, в целях координации
вопросов между кооперативами, была развёрнута радиорелейная
линия"… Мы долго смеялись над этой статьёй и только
позднее поняли, что это была специальная дезинформация,
чтобы усыпить бдительность ЦРУ, а также дезинформировать
советский народ…
… В этот решающий момент проявился трезвый ум американского
президента. В условиях реальной возможности подвергнуться
ракетно-ядерному удару, США перешли от подсчёта количества
ядерного оружия (которого у них по ядерным боеголовкам в
тот период было, примерно, в двадцать раз больше, чем в
СССР) к подсчёту возможного ущерба, в случае развязывания
ракетно-ядерной войны.
Американские эксперты подсчитали, что советские ядерные
ракеты, размещённые на Кубе, способны накрыть большую часть
территории США, включая не только Юг. Северо-Восток со столицей
Вашингтон, но и такие крупнейшие центры, как Нью-Йорк, Бостон,
Филадельфия, Сент-Луис, Атланта и другие. В то время родилось
понятие "критерий опасности". Подойдя к нему вплотную,
куроводство двух супердержав сочно благоразумным пойти на
взаимные уступки, на компромис, хотя в Заявлении Советского
правительства от 23 октября действия Вашингтона квалифицировались
как "беспрецендентные и агрессивные". Все члены
Политбюро с 22 октября работали в тревожном режиме и находились
на казарменном положении - безвыездно жили в Кремле. В октябре
1962 года перед Н.С. Хрущёвым и членами Политбюро ЦК КПСС
не стоял вопрос: имеют ли они право рисковать судьбой своего
народа ради помощи другому, кубинскому народ.
Такое право, как и другие авторитарные права в области внешней
политики, подразумевалось. Впрочем, о праве тогда не было
и речи…
***
… Три мотострелковых полка прибыли на
Кубу 1 сентября 1962 года и были приведены в боевую готовность.
Одним из полков, дислоцированном в Ольгине, командовал полковник
Д.Т. Язов (в будущем - Министр Обороны СССР). О событиях
на Кубе он рассказал читателям в своей книге "Удары
судьбы".
Четвёртый мотострелковый полк был приведён в боевую готовность
к 1 октября. Всем полкам были приданы тактические ядерные
установки "Луна". И хотя есть различные мнения
о применении им ядерного оружия, мол, Плиеву И.А. было дано
разрешение самому принимать решение, но в архивах нет этому
документального подтверждения. К тому же это противоречит
советской военной доктрине: никто из военных руководителей
(в том числе и Министр Обороны) не имеет права самостоятельно
принимать решение на применение ядерного оружия. Такое решение
принимает только руководство страны!!!
Военно-морские силы в составе отдельного ракетного подвижного
берегового полка с комплексом "Сопка" (командир
полковник Шиков А.Г.), бригада ракетных катеров и минно-торпедный
авиационный полк были до 1 октября приведены в боевую готовность.
(Дизельные подводные лодки не входили в подчинение командующего
ГСВК).
Авиационная группировка в составе двух инженерных полков
ФКР, отдельной авиационной эскадрильи ИЛ-28 с шестью атомными
бомбами, отдельный вертолётный полк МИ-4 были приведены
в боевую готовность к 15 октября 1962 года.
Для перевозки всех соединений и воинских частей железнодорожным
транспортом потребовалась двадцать одна тысяча железнодорожных
вагонов (пассажирских, крытых грузовых и платформ). Железнодорожники
и органы ВОСО (военных сообщений) блестяще справились с
поставленной задачей.
Из 45 526 человек, намеченных к переброске на Кубу, прибыло
около 42 000 человек.
Планировалось прибытие на Кубу и наводных кораблей ВМФ СССР,
однако 25 сентября 1962 года Н.С. Хрущёв принял решение
не отправлять их, чтобы не вызывать возмущение мировой общественности.
Военное руководство ГСВК имело тесное взаимодействие с военно-политическим
руководством Кубы, что позволило оперативно решать многие
вопросы по взаимодействию войск.
27 октября президент США поручил своему брату Роберту Кеннеди
- министру юстиции - встретиться с советским послом в США
АФ. Добрыниным. Он сообщил послу: "Президент в ответ
на вывод советских ракет берёт на себя обязательство не
только не нападать на Кубу, но и удерживать от этого шага
своих союзников"…
Телеграфные линии между Москвой и Вашингтоном были забиты
срочной информацией.
Факел войны уже начинал тлеть, и до её развязывания оставались
буквально не часы, а минуты. В самый последний момент советское
руководство, понимая все трагические последствия от ядерного
столкновения, в ночь на 28 октября, даже без консультаций
с Фиделем Кастро (чем нанесло ему рану, которую спешно залечивал
посланный на Кубу А.И. Микоян), согласилось принять условия,
выдвинутые президентом США Дж. Кеннеди: помимо обязательства
не вторгаться на Кубу, США обязались убрать свои ракеты
с территории Турции и Италии.
Всю ночь на 28 октября в Кремле заседал Президиум ЦК КПСС,
готовя ответное послание президенту США. Такую поспешность
обусловила и поступившая информация по линии внешней разведки
и кубинского руководства о готовящейся бомбардировке Кубы
с последующим вторжением на остров.
Узел конфликта так затягивался, что его уже через несколько
минут невозможно было бы и развязать.
Поэтому текст послания стали передавать по радио, когда
его концовка ещё не была отредактирована. В этом послании
есть интересные слова: "Чтобы успокоить народ Америки,
(…), Советское правительство, в дополнение к уже ранее данным
указаниям о прекращении дальнейших работ на строительных
площадках для размещения оружия, отдало новое распоряжение
о демонтаже вооружения, которое вы называете наступательным,
упаковке его и возвращении в Советский Союз".
Хочу обратить внимание читателей на то, что сказано лишь:
"… вооружение, которое вы называете наступательным".
Этим я вовсе не хочу создать впечатление, что Н.С. Хрущёва
и состав тогдашнего Президиума ЦК КПСС не волновала судьба
страны и народа. Как раз, наоборот, доказывает та быстрота,
с которой Москва согласовала условия компромисса с Вашингтоном,
не поставив в известность даже кубинского лидера Фиделя
Кастро.
Но следует подчеркнуть другое: как определялась судьба народа.
И это было в ту эпоху в порядке вещей. Ответ Н.С. Хрущёва
пришёл в Белый Дом в девять часов утра в воскресенье, 28
октября. Все с облегчением вздохнули. Предложение Дж. Кеннеди
и ответ Н.С. Хрущёва о мирном урегулировании Карибского
кризиса были немедленно направлены исполняющему обязанности
Генерального секретаря ООН У Тану, который вместе с представителями
СССР и США В.Н. Зориным и Эдлаем Стивенсоном должны были
оформить официальное соглашение по данному вопросу…
У советского руководства, как признался позже Н.С. Хрущёв,
не оставалось времени для согласования своего решения с
Гаваной, ибо мир "висел на волоске".
К тому же Фидель Кастро тотчас не согласился бы с этим решением.
Согласился он с этим решение или нет, но Ф. Кастро, по его
собственному признанию, был взбешён тем, что его проигнорировали
на советско-американских переговорах.
Когда был убит президент США Джон Кеннеди, Н.С. Хрущёв вспоминал:
"Я искренне сожалел о Дж. Кеннеди. Мы с ним - разные
люди… Мы представители противоположных, непримиримых классов.
Он преследовал цели укрепления капитализма, а я последовал
цели разрушения капитализма и создания нового общественного
строя на основе учения Маркса-Энгельса-Ленина.
Я считаю капиталистический строй отжившим, так же как и
считали Маркс, Энгельс и Ленин. Я, как коммунист, верю этому
учению. Кеннеди стоял на других позициях. Несмотря на то,
что мы находились на различных полюсах, когда дело касалось
вопроса мира и войны, мы смогли найти общее понимание и
предотвратить военное столкновение.
Ему, как партнёру, который противостоял нам, я отдаю должную
дань, отношусь с уважением к его памяти, высоко ценю его
деятельность. Хотя во многом, очень вол многом, мы не только
не сходились, а разошлись, как, например, в Вене. Венская
встреча не дала результатов. Но потом всё-таки в коренных
вопросах - вопросах войны и мира - мы нашли общий язык…
…Мы достигли ещё одного соглашения с США: подписали договор
о прекращении испытаний ядерного оружия на земле, в космосе
и под водой. На прекращение испытаний под землёй американцы
не пошли, не приняли наших предложений. Это в Договор не
вошло, и сейчас они, и мы проводим испытания под землёй.
Я считаю, что этим соглашением было положено начало прекращения
гонки вооружений. И это тоже заслуга президента Джон Кеннеди".
Мы с ним договорились и об установлении прямой телефонной
связи на случай, если создаётся какое-то исключительное
положение и понадобятся личные переговоры президента с главой
Советского правительства.
Могут спросить, какая радость от этого. Радости-то нет,
но этот элемент даёт уверенность, что в критическую минуту
можно переговорить, минуя дипломатические лабиринты. Но
главное, наше решение давало мне основания доверять этому
человеку.
Он искал способы установления контактов и технических средств,
с помощью которых можно избежать конфликта…"
В Карибском кризисе Куба была в центре внимания всего человечества.
Мир действительно "висел на волоске" от развязывания
третьей мировой войны. Но мир был спасён благодаря благоразумию.
В одном из своих выступлений после октябрьских событий 1962
года Ф. Кастро заявил: "Во всём величии будет сиять
страна, которая во имя защиты маленького народа, на тысячи
миль отдалённого от него, положила на весы термоядерной
войны благополучие, выкованное за 45 лет созидательного
труда и ценой огромных жертв! История не знает подобных
примеров солидарности. Этот и есть интернационализм!".
Много лет спустя в интервью "Эн-Би-Си" он высказался
о решении Н.С. Хрущёва так: "Мы не чувствовали, что
нас предали, но мы были очень раздражены и разочарованы".
Возникшая в результате несогласованности действий вражда
между Москвой и Гаваной сохранялась на протяжении всех шестидесятых
годов.
|
