Когда она началась, эта зима? Когда она началась для них, ничем не отличавшихся от всех остальных людей? Они просто любили друг друга, вот и всё. Но эта зима, этот бесшумно летящий снег - летящий без конца и края - преследовал их, где бы они ни шли. Он то оглушал своей тишиной, то, будто играя, запутывал путь так, что им приходилось очень туго, когда в очередной раз нужно было отыскивать дорогу назад, к тому месту, от которого они когда-то оттолкнулись. Вот и сейчас, убегая от него по белым безлюдным улицам, над которыми рассыпались мелкие холодные звёзды, замерзшие и запыхавшиеся, они забежали в подъезд серого высотного дома, в котором теперь жили на самом верхнем этаже в маленькой однокомнатной квартире.
Они забежали в подъезд с надеждой спрятаться от снега. Здесь было светло и тепло. На мгновение они почувствовали сладостное освобождение, похожее на то, когда, поборов в себе сложную мысль и развеяв дракона, ясно смотришь на мир: без сомнений и страха.
Но это длилось только мгновение, и снег снова приблизился к ним. Забрасываемый ветром в открытые двери подъезда, он закружился вокруг них, ложась под ноги белыми дорожками. Словно бы невидимый и неслышный зверь зашел сюда, и они, ощутив его холодное дыхание на своих лицах, взялись за руки и взбежали по лестнице к лифту.
Он нажал на красную горящую кнопку и лифт начал с шумом опускаться. Еще на некоторое время оказавшись в безопасности, они старались дышать ровно и глубоко, чтобы немного успокоиться. Он постучал ногой об ногу, струшивая снег с сапог. Она сделала тоже самое. Оба были в больших зимних куртках, к этим курткам снег не прилипал, и они всегда надевали только их, когда шли куда-нибудь.(Хотя он не раз говорил, что им лучше бы вообще никуда не ходить).Где-то хлопнула дверь. Он увидел на её волосах, выбивавшихся из-под капюшона, множество снежинок, - больших и маленьких, искрящихся в кружках и стрелках, - снял перчатку с руки и потянулся, чтобы смахнуть пальцами колдовскую "метель"… В это время подошел лифт.
Они сели в лифт, и двери лифта закрылись.
"Фантазии, феерия, - говорил он, почти плача. - Теперь всё может быть. Может быть, там наверху, в нашей комнате уже хозяйничает снег. Это никогда не кончится…" Он стоял напротив неё, прислонившись спиной к стене лифта. Она смотрела на него и думала о том, как сильно изменился он за это время: очень похудел, лицо выглядело нервным, измученным от частых эмоциональных перенапряжений. Его серые глаза смотрели на неё всё ещё с любовью, но с потухшим огнём, не как прежде… И вдруг она отчетливо вспомнила (будто ледяная игла повернулась в её сердце), как однажды в саду возле их дома он срезал розы и нечаянно острым шипом проколол ладонь. Пошла кровь. Она заметила, как стало больно ему, припала губами к красной ранке и поцеловала. А он сказал, что хотел бы оказаться в каком-нибудь снежном и ледяном царстве, чтобы не чувствовать ни боли, ни страха, ничего-ничего не чувствовать. "И мою любовь", спросила она, резко отпрянув от него. Что он ответил? Она попыталась вспомнить и не смогла, память словно бы выронила его слова. Но сейчас ей казалось очень важным найти их в своём смутном переживании…
Он наклонился и поцеловал её. Её губы были сладкими, хотя и не такими горячими, как раньше.
Лифт со скачком остановился. Разъехались в обе стороны двери, и они вышли на площадку.
Несколько минут они простояли без движения, словно замерев в ожидании неизвестного, или
задремав душами в светлом сне. Но сон ушел, они не спеша подошли к дверям своей квартиры (он шел чуть сзади), она достала из кармана куртки золотистый ключ и протянула ему. Он совсем забыл о том, что хотел смахнуть снег с ее волос, но снег уже растаял и тонкими струйками стекал по щекам. Он взял из её руки ключ, почти ледяной и обжигающий пальцы. Обернувшись, он заметил, что она совсем не видит его и в мыслях своих занята чем-то другим, тем, что волнует ее сейчас больше всего на свете.
Он вставил ключ в замочную скважину, повернул его, и дверь медленно открылась.
На миг им показалось, что в глубине тёмной комнаты летит белый снег. Но это не было миражем. Они перешагнули через порог и пошли по заснеженному полу. Снег хрустел под ногами так отчетливо, как в уснувшем лесу, и они ступали по нему как можно осторожней, чтобы никого не разбудить. Дойдя до середины комнаты, они остановились. Комната казалась огромной, из-за летящего снега они не могли разглядеть стен и развешенных на них фотографий; маленького окна, на котором рос зелёный кактус в глиняном горшке; свою постель и большого зеркала, перед которым она любила подолгу сидеть вечерами, изучая в нем свое отражение - как если бы это была её душа… Временами снег становился таким плотным, что они не могли сквозь него увидеть друг друга. И тогда невольно накатывался страх и представлялось, что они и в самом деле стоят посреди ночного леса, на который крупными хлопьями не переставая сыплется фантастический снег.
Она прижалась к нему, и он обнял её всю, словно защищая от неминуемой опасности.
Так они и стояли, а она изо всех сил старалась вспомнить, что же он ответил ей тогда в саду… И если у неё получится, то, возможно, всё это закончится для них, в конце концов…