***

РИСУЙ

рисуй меня, рисуй
по капельке, по слою
под соло кастаньет
оттачивай туше
рисуй меня, рисуй
растрепанной, босою
рисуй меня такой,
чтоб жалко было жечь.
рисуй меня, рисуй
под жаркие te amo
упрямой и смешной
останусь на холсте
рисуй меня, рисуй
пускай сегодня рамой
окажется для нас
привычная постель

***

новое утро стягивает одеяло, как будто скальп.
плещет тебе, еще сонному, в лицо ледяной водой.
нужно подняться на ноги, нужно идти искать,
то, что и так всю жизнь волочится за тобой.
и пока ты вот так вот гоняешься за хвостом,
наступаешь себе на горло, расплющивая кадык,
твой хранитель кладет на коленку двойной листок
и старательным почерком записывает ходы.
и когда ты уже совсем собьешься и с ног, и с сил,
и поймешь, что по всем подсчетам прошел лишь треть,
подойди к нему спящему и тихонечко попроси,
чтоб он дал тебе на свое творение посмотреть.
а когда ты начнешь возмущаться и возражать,
мол куда подевался его знаменитый слог -
хорошенько задумайся и рискни ему доказать,
что твоя история интереснее чем колобок

***

ИЛИ СЕРДЕЧНЫЙ ПРИСТУП

cмерть осязаема: ВИЧ, гепатит, эбола
cлучай на производстве, шальная пуля
ежели жизнь была лишена глагола
смерть застает врасплох на скрипучем стуле

ты-то себя причислил к числу живучих
выстроил планы, возвел купола гипербол,
а за углом притаился несчастный случай
он терпеливый, ты у него не первый

ты-то себя причислил к числу героев,
ты воспитал детей, наследил в искусстве
стало быть, самое время уйти из строя
на ус наматывать квашеную капусту

стало быть, самое время поехать в Ниццу
или еще в какую-нибудь Верону.
только сегодня ночью тебе не спиться,
где-то поблизости мрачно кричат вороны.

***

ШЕЛУХА

от первого брака осталось кольцо на левой,
на правой - новый хомут в четыре карата
и я ей шепчу: снимай, моя королева,
не надо меня своими мужьями царапать.
спустя какое-то время, уже в прихожей,
холодными пальцами путаясь в складках шелка,
она говорит: тебе ли роптать, стокожей
и на прощанье небрежно целует в щеку.

***

и ей все равно, и ты ничего не помнишь.
вы оба давным-давно за линией фронта.
она уже не кидается к трубке в полночь,
гадая, откуда теперь: амстердам? торонто?

и ты не подросток - штампы, пеленки, справки
и куча своих скелетов за дверцей шкафа.
а где-то на облаке ангелы ставят ставки
и все ваши тайные мысли заносят в графы.

и спорят, чудные, во сколько вам встанет встреча,
и перья друг другу крошат в седые клочья...
а в городе N на проспекты ложиться вечер,
и что-то должно случиться хочешь - не хочешь.

***

если это любовь - то моя не в счет,
если секс - то… черт, мне кажется, он ужасен
если кризис жанра, возраста, что еще?
то мое плечо до сих пор у тебя в запасе

раньше память сбоила, сейчас - ничуть
проникая в суть, начинаешь бежать по кругу
по глухим углам раскатилась иллюзий ртуть -
говорят : не трожь! но, как маленький, тянешь руку.

***

догорели. но остался на руках манящий запах
и глаза еще слезятся от сиреневого дыма.
без оглядки заменяя то, что так незаменимо,
в одночасье улетаем покорять востоко-запад

догорели. и ночами, перевязывая память,
научились отключаться без стихов, без колыбельных.
никогда не разорвется то, что было нераздельным -
догорели. очень стыдно за проваленный экзамен.

***

заставить сердце стучаться реже,
заставить сердце стучаться тише...
случайный выбор - орел и решка.
последний выбор - петля и крыша.

кнутом отчаянья хлещет ветер.
кнутом отчаянья гонит к краю.
легко ложатся удары плети
и я хмелею, и я взлетаю.

а можно к стенке придвинуть столик,
на столик - стул, остальную мебель...
девизом старых жилых построек:
достать до люстры - достать до неба.

но я - на деле такой пропащий,
что в силах только ходить по кромке -
заставлю сердце стучаться чаще
и разрыдаюсь как можно громче...

***

по ночам, выкрикивая имя, которым впредь
обещал не пользоваться ни под какой подливой
он терзает ту, недавно начавшую стареть,
ту, что возможно сделает и его счастливым.

по пути в контору, чеканя безликий шаг,
постоянный клиент психической терапии -
он старается думать о самых больных вещах,
благо, за ночь они прилично поднакопились.

он доходит до перекрестка в двадцать больших шагов
и, если светофор успевает переключиться,
он уже уверен, что он наломает дров,
что вообще, ничего хорошего не случиться.

он проходит еще немного, сворачивает на крыльцо,
ненадолго задерживается на лестничной клетке
и выходит обратно всю ночь вспоминать лицо,
той, что останется навсегда запретной.

***

за рукоблудство,
за душезверство
меня сослали
в живое сердце,
чтоб с каждым стуком,
чтоб с каждым спазмом
все чувства мира
познала разом.
чтоб каждый вопль
в ночное небо
уставшим слухом
пропущен не был
чтоб каждым взглядом,
чтоб каждым словом
качать галлоны
горячей крови

***

что толкнуло к охоте - не помню. таков рецидив,
что гоняет по засранным стройкам, ночным подворотням.
оказалось, достаточно просто себя убедить,
что на все наплевать, что существенно только "сегодня".

бестолковый романтик - я красил улыбкой рот,
ни секунды не дрогнув, плясал на краю преисподней...
все останется прежним, ни кто никуда не уйдет,
ведь на все наплевать, ведь существенно только "сегодня".

и под низким дурманящим небом, на стыке ветров,
и в изгибах мостов, и в плену бесконечного полдня -
заворожено слушал стеной нарастающий рев -
здесь на все наплевать, здесь существенно только "сегодня".

я был жалким бойцом. я не знал, что такое война,
но когда в голове назревала кровавая бойня,
я сжимал кулаки и сквозь битые зубы стонал,
что на все наплевать, что существенно только "сегодня".

и когда, по прошествию долгих сегодяшних дней,
не нашел за спиной ни любви, ни восторга, ни правды,
я остатками памяти вывел на первой стене,
что существенно все - и вчера, и сегодня, и завтра.

***

я пишу тебе. в этом доме все ручки - хлам
их хватает едва ли на то, чтоб поставить точку.
не спеши читать, оцени изгибы угла
это нервными пальцами мялось в паузах, впрочем
не о том на свою беду открываю рот
и не так как умеешь ты - изливаю душу
я пишу потому, что гиеной во мне орет
тот, кого ты никак не захочешь слушать

***

ФРОНТОВАЯ ЛЮБОВЬ

фронтовая любовь. полно, фройляйн, прикройте окно
от речей ваших веет тоской по вчерашнему аду.
вы хотите вернуться - прошу вас! не все ли равно
под какими знаменами бегать за собственным задом?

фронтовая любовь. я за ночь до пятнадцати раз
просыпаюсь от страха, что снова чего-то не понял
и уже не слезу, а угарный отравленный газ
вытирают заботливо чьи-то сухие ладони.

фронтовая любовь - словно дикий затравленный зверь
наступает на пятки, отчетливо дышит в затылок.
полно, фройляйн, прикройте, пожалуйста, дверь
с тыла.

***

нет никакой гарантии, это опыт.
это - уникальный эксперимент.
вам отпускается время, оно же - топит
в мутных своих глубинах. в один момент
ты превращаешься в точку небесной сферы,
ты превращаешься в пыль на краю земли,
когда твой внутренний доктор откроет двери
и скажет: простите, мы сделали что смогли.