СОЛНЦЕ КАК СОЛНЦЕ
Ты помнишь? В поисках сокровищ
Разрыли грудь твою насквозь,
Но не нашли в ней даже крови,
И - усыпить тебя пришлось...
Признайся: всё напрасно было -
Заря остыла, мгла пришла,
И даже страшная могила
Тебя в себя не привела.
Тревожно-пристальным прицелом
Ты осаждала липкий снег,
За миг-другой пытаясь сделать,
Что можно сделать лишь за век.
Владея всеми чудесами,
Ты не боялась скрыть лицо,
И больше очагов с часами
Любила жёлтое крыльцо.
И веерами вероломно
Взбивала снег в бисквитный крем,
Как будто знала ночью тёмной,
Что завтра станешь ты никем...
Свет маяков глушил старинных
Галактик монотонный гул,
И поцелуй, как космос, длинный -
Тебя в безумье окунул.
Ты в церковь ночью приходила,
Чтоб отчитаться перед сном,
Де чьей ты завтра будешь силой
И с кем грешить решила днём...
И что-то (что? - Луна, пожалуй) -
Стучало в призрачной груди,
Но, вновь вдохнуть пытаясь, знала:
Последний выдох позади.
Сто тысяч раз в упругий воздух
Кидаю слово "Никогда",
И это слово слышат звёзды,
И опускаются сюда.
Ты начинаешься в зените...
Приди в себя, в себя уйди... -
Ты удивилась бы, увидев
Мой контур на своём пути...
Ты начинаешься в зените,
И мне туда не дорасти.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
Аврора на Алтае
Из джипа выйдя
В глубь бескрайнего простора
Вдоль реки
Руки на груди
А рыбак, дирижируя удочкой,
Невпопад разбудил Енисей,
И река превращается в дудочку,
И заря заменяет друзей.
Здесь пейзанки нередко встречаются
Среди иволг, кукушек и жаб.
Луч Антареса в волны спускается,
Заколдованный призрачный трап.И страдает заря кровоточицей
Каждый раз, когда я здесь иду.
Обольсти меня, если захочется.
Перелей через край немоту.
Голос гор здесь кристален и девственен
(Говорить не учили его),
И теперь, когда здесь - путешественник,
Он готов приоткрыть естество.
Вразнобой он пытается выразить
Всё, о чём философствовал он,
И куёт письмена на папирусе
Облаков - шириной в небосклон.
На меня эти выдумки рушатся,
Крики заводей, вои вершин,
Откликается каждая лужица
На пришествие первых машин.
Всё зверьё копошит наболевшее
И спешит исповедаться мне,
И дороже всего мне - сгоревшее,
Ведь горело оно - в тишине.
Я не слышал нигде столько грохота,
Сколько в этой беззвучной глуши.
Этот всплеск милосердного хохота
Мне прожёг подсознанье души.
Мы вдвоём плюс шаги по Алтаю шли,
Отражая зарю в небеса.
Ты, Аврора, Алтай понимаешь ли?
Дешифруешь ли гор голоса?
УДАЧНЫЕ ПОХОРОНЫ
Я нагреваюсь от морских течений
И страсти морских раковин.
Мой корабельный корпус даёт течь,
Чтоб быть похожим на ручей.
Я не пропущу ни одни похороны
На этой ненасытной Земле
Пока жив
Кроме своих.
Я украл эпизодическую роль
Из жизни сумерек саванны.
Я не умею играть в шахматы,
Но хорошо играю в пешки.
И я бы потерял своё имя,
Чтобы захотеть
Чего-нибудь...
Но фолианты слишком стары,
Чтобы вносить туда измененья и
Дизельное сердце
Просит преждевременного затменья.
Оно любит созерцать
Суматоху похорон.
КОСМОНАВТЫ
Летали внутри обожжённого солнца…
Ведь именно мы его плоть обожгли!
Не зря мы зовёмся в миру: фаэтонцы.
Летим через солнце, как будто шмели!..
Что с этого? Разве от этого проще?
Простреленный шар не имеет руки…
Такие же бренные к старости - мощи.
Такие же резвые в детстве - мозги.
И так же - любовь убивает реальность,
И красит нас в ало-ночные цвета…
Нас жарит безмолвная исповедальность
Гораздо сильнее, чем эта звезда…
Пронзили ревнивое солнце стрелою…
Зажарим звезду и получим шашлык.
На профиле солнца проступит таблоид:
Кричащий от боли, воспрянувший лик…
Ехидное солнце, обугленный слиток -
Бросается сморщенной гирей в погост.
Мы вдоволь такими полётами сыты.
Не видеть бы нашим глазам этих звёзд!
А вдруг этот слепок впадёт в истерию?
В конвульсию? В дрожь? Встанет: вверх головой?..
Встряхнёт и уже - мы не будем сырые…
Мой спутник усатый - уже не живой…
Что - мы?.. Ведь такая же смертная мука -
В полётах, да попросту - дань мятежу!..
Никто не подаст мне ни лапу, ни руки,
Пока о забвении не попрошу!..
У нас - как у всех - аллергия на ветер,
На деньги и день. Мы - во мгле, мы - во зле…
Такая же грусть здесь, как там, на планете.
Такие же люди, как те, что в земле.
27.11.02
БРОДЯГИ
На крайнем востоке полярных ночей,
Южнее Бермудских, в разливе июля,
Среди камышей и коптящих свечей,
Они обогнули всю Землю, как улей…
Они - покорители сотен пустынь,
Былые пираты, ковбои, бродяги,
Идущие медленно в жгучую синь,
Похожие издали на саркофаги…
Загар на разбитых повозках уж чёрств.
Обноски лохмотьев… Песочная кожа,
В которой: отметины прежних упорств
Рассыпались стаею сороконожек.
Они много лет не бывали в тени!
Отшельники, вместе идущие в прорубь
Безвременья Цвета Индиго - они!
Изучены ими мирские просторы.
Незримый собор на руках принеся,
Они перешли Рубикон Боголицых…
Направо пойдут: в Поднебесье стезя!
Налево: и время обратно помчится!
Над ними - экраны. Корабль Арго.
Холодные звёзды посыпаны мелом.
Пустыня. Ночной караван: далеко -
Ночные следы оставляет на белом…
Но что? В чём их роль? И какая их цель? -
Брести по пустыне на тощих верблюдах
Без сна и без отдыха, чувствуя хмель
Движенья Туда из ночного Оттуда…
ЕЩЁ РАЗ
А.
Букет из туч в квадрат конверта
Загнав усталою рукой,
Мы отстрелялись от концерта
И попрощались с мастерской.
Мы затушили ключевою
Водою вечные огни.
Компот из пива, тьмы и хвои!
Смеши нас или обмани!
В футбол - по улицам - бутылкой -
Играем мы, гоняя зной.
Ведём её вперёд, в копилку -
На пляж, где правит пир ночной.
Пронзая бегом триумфальным
Все переулочки насквозь,
Мы будим радостью нахальной
Прохожих и: все люди - врозь...
В чернилах - чёрные скелеты
И обелиски - тополя...
Ну что сказать? Такое лето.
Такая скорбная земля.
На пляже ночью многолюдно
И море с небом - наравне.
Подстилка. Шёпот безрассудный.
Усталость ног. Поклон Луне.
Кусая липкие на ощупь
Кусочки сока изо льда,
Я становлюсь нежней и проще,
Пока бутылка не пуста.
А пляж трясёт от дискотеки
И море прыгает вверх-вниз,
И пляшут новые ацтеки
Неувлекательный стриптиз.
Шумят. Не спят. Заснуть непросто,
И в голове буран и дым.
А мы хотим молиться звёздам.
От звёзд мы тайного хотим.
Она и я: мы - шалопаи,
Мы снова дети... В море - плот.
Она за взгляды покупает
И лаской сдачу отдаёт.
Она создаст воздушный замок
За ночь. Здесь никогда не спят.
И так легко сказать ей прямо:
"Надеюсь только на тебя!"
Б.
Да будет Царство Сумасброда!
Свети, Империя Детей!
В тебя ведут одни ворота
И там - таможенный злодей.
Там опоясана граница
Стальным забором из столбов.
Колючей проволоки спицы
Обняли весь забор и ров.
Такой одесский диснейлэндик!
Медаль убожеству его!
Я там хожу, как пьяный денди,
Ищу сокровищ торжество.
И карусель - лишь вентилятор,
Которым чистят нам мозги.
Всё царство смехов - за оградой.
Здесь можно сдохнуть от тоски!
Но, чернозёмом крася брюки,
Мы прибегаем на батут,
Чтоб показать друг другу трюки:
Их много можно сделать тут.
Проходят два часа веселья.
Иссяк запас энергий наш.
Светлеет небо: новоселье.
И снова мы идём на пляж.
Рассвет. Таких не видел раньше!
Совсем рассветов не встречал!
Он - светло-розово-оранжев.
Давай взберёмся на причал!
Запятнан мусором обёрток
Холодный розовый песок.
Опять - голодных чаек орды.
Бутылки. Фантики. Пирог.
И взгляды измождённо-едки
У нищих чаек и бродяг:
Соревнованье за объедки
Ночного пира... Вплоть до драк.
А в волнах утренне-отвесных
Я видел множество святынь.
И облако, как скат небесный,
Разрозовеивает синь.
У ланей - впалые ланиты.
Глазами лани на рассвет
Ты отрешённо и забыто
Глядишь уже немало лет.
ДИАГОНАЛИ, СПЛЕТЁННЫЕ В УЗЕЛ
1.
Задумчивой шалью укрылись утёсы,
А в воздухе запах малины крепчал…
Немного продрогший, немного курносый,
Забытый - у моря - я солнце встречал…
Корзинку с душистою ягодой кто-то
Вверху, по откосу, пронёс и - исчез…
Его бесполезно искать с вертолётом:
Он спрятался смело, он спрятался в лес…
Рассвет… Горизонта сутулое тело…
Прожёкторы чёрные выключив, мир
Опять становился естественно-белым
И с тьмой разбирался вселенский эфир…
Сугробы волны разгребая хвостами,
Глядели русалки на мой силуэт…
Я за ночь не двинулся, я - прочно замер,
Как будто бы умер, не выждав рассвет…
"Тоска! Это ты? Заходи, будь, как дома!
А впрочем, мой домик давно стал - твоим!"
Русалки уверены: вечная кома
Меня увлекла в сновиденческий дым…
"Что смотрите, дуры?.. Да что же вы знае-
те, чтоб так пристально, нагло смотреть?.."
Я в кокон ладоней себя пеленаю,
И вижу я третьим глазищем - лишь треть…
Усердным дитём изготовлены верфи
Для мокрых бумажных корабликов, но -
Дитя подрастёт и разлучные черви
Заставят его утопиться на дно…
У нас, у двоих - параллельные судьбы,
Идём идентично, но - встречам не быть…
И наши дороги - от них отдохнуть бы! -
Не сходятся в узел, в единую нить…
И лучше бы нам пересечься однажды,
И в разные стороны вновь разойтись,
Уже - навсегда!.. Чем сейчас: двое стражду-
щих, рвёмся друг к другу без виз…
2.
А к морю наведались тысячи пришлых,
Надеясь спастись от тоски суицидом,
И море вело сокрушительный счёт,
И море служило весами для душ:
Утопится, значит - его время вышло,
Решиться уйти - значит, полон обиды,
А если не сможет - не время ещё...
И он не уходит в пучинную глушь,
И он осторожно отходит от моря,
На ужин, домой, смотрит фильмы весь вечер…
Но снова на берег вернётся он вскоре,
Чтоб вновь показать, что он вовсе не вечен…
И море всегда для таких - нараспашку…
Пожалуй, возьмёт и меня… Да легко!
Для этого даже - расщедрясь поблажкой -
Оденется в кружево под рококо…
3.
История жизни опасна для жизни,
Она обжигает, как вспыхнувший фтор.
Теперь подсознательно тянет к отчизне,
А родина мне - её дом, её двор…
История жизни в плену богадельни…
Услышать такое страшней, чем прожить…
А жизнь?.. Без сомненья, смертельней, смертельней…
Такая была у меня… Не забыть!..
Такое не скажешь им всем - посторонним -
Игривым русалкам и шалым волнам:
Как было уютно в любовной погоне,
Бездонно, безмерно и розово - нам!
Ведь ты же была - самым лучшим из шансов
Моих, чтоб влюбиться - судьбе вопреки -
Потом полюбить, растворяясь в румянцах,
И снова рассыпаться врозь, на куски!..
Я счёл бы возможным проститься с всеми,
Но… хляби светлели за счёт вышины,
Прибой заикался: "Не время… не время….
Не время ещё для последней вины…"
Я будто бы статуей был побережной,
Сидел неподвижно, несобранно-злой…
Травил меня сказкой своей безутешной
Прибой, подметающий небо со мглой…
Из моря - наружу - вздымались русалки,
Умывшись в рассветной прохладе огня.
Я пятился в ночи, терзая фиалки
И розовым бисером скорби звеня…
Когда же нахлынут они на меня,
В упор рассмеюсь, чтоб не выглядеть жалким!..
26-27.09.02
НОВОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ А.С.ПУШКИНА
Что мне пиршества? Что мне гадания? Что мне мой гений?
Эта вечная радость, увы, ничего не изменит.
Всё равно засыпать с горькой грустью в глазах.
Всё равно нам летать над землёй лишь во снах.
И следить за тенями своей головы на стене,
Засыпать, от свечи отвернувшись, как будто в броне -
В одеяле колючем лежать и о прошлом грустить
И том, что не можем навечно свой смех сохранить.
НЕ СЕЗОН
В дубраве клацали капканы,
Поймав зубами НЛО.
За право биться с ураганом
Сражались стужа и тепло.
Смеялись боги-недотроги,
Играя на тамтамах дюн.
Итоги жизни так убоги:
Скворечник (клетка), Гамаюн…
А я просил совсем немного:
Немного каменной воды
И маску проклятого бога
Из театральной высоты.
Я заслужил своим Талантом,
Чтоб всё бесплатно было мне:
Любовь, безмерье провианта
И свет - по нулевой цене.
(Себя считаю гениальным
И всё, что в этом мире есть,
Принадлежит мне изначально,
И я бы должен всё обресть!)
Таких, как я, везде искали,
Но не нашли ни одного.
Они распахивали дали,
Но мне не дали ничего.
А я хотел немного. Чтобы
Закат принёс благую весть,
Что где-то некая особа
Воспоминает мою лесть…
Сорвёт скворечник - чёрный ветер…
А я молил о малом, и -
Смогла бы дать одна на свете
Все эти сладости зимы.
ЗАПАХ НОВЫХ КАЛЕНДАРЕЙ
А.
Тревожится тень заунывного луга.
Над паводком майских цветов - все шмели!
Со мною - подруга. Поймала подруга
В ладонь вихревую шмелей корабли.
И держит: жужжание невыносимо!..
Их много. Нас двое. А впрочем, я лгу,
И в этом повинен, наверное, климат
На этом кроваво-жемчужном лугу…
Нас - только один человек, очень дивный:
Подруга - моё продолжение. Вид
У нас неразлучный, ведь мы неизбывны,
И ауры нимб восхищённо искрит…
А всё потому, что эпохи нас гонят,
Но нет ни развилки на нашей стезе:
Всегда мы вдвоём восседаем на троне,
Из чашки одной пьём вино при Грозе.
Тщета для землян: растащить нас по клеткам.
Тем более, небо тебя упаси,
Не пробуй кого-то из нас табуреткой
Сердито убить, погребая в грязи!..
По лугу идём - грозовые раскаты,
А вышли на путь - ослепительна тишь!
Цветут на лугу не цветы, а цукаты:
Они - черепица засеянных крыш…
Луга вокруг нас - это крыша планеты,
Но люди так просто гуляют по ней.
И в сонных просторах губят кастаньеты:
Шмели друг о друга стучат всё сильней.
По ландышам, ватой набитым, бумажным,
По серо-жемчужным ромашкам скакать -
Опасно. Не надо, подруга. Мне страшно -
Продавишь поверхность Земли, как кровать!
Подруга и я - мы побродим чуть-чуть
Безжалостным ливнем заснеженных талий
И снова вернёмся в наш Город, на путь
Один, на который мы в древности встали…
Б.
Мы взрослыми стали: мятежность пропала
И вечер вчерашний почти что забыт,
И ясность молитвы себя исчерпала,
Забыто, что значит: сомненье и стыд.
Устроено всё: и заря на обоях
У нас нарисована - светит всегда,
И радио воспроизводит прибоя
Шуршанье, а где-то вдали - поезда…
А гостьи, пришедшие на вечеринку,
Не спросят: "Зачем на обоях заря?",
Они не поймут, что вот эта картинка
Хранит нас от скорости календаря.
Домой возвращаемся после работы
И после прогулки - в воскресные дни,
Проводим весь вечер в привычных заботах
Средь пиццы, объятий и прочей фигни…
Меня не тревожат уже её взгляды
(Тревога иная меня стережёт!),
Но в должное время всё той же усладой
Подруга привычно меня обожжёт!
Любовь не зовёт, не растёт и не режет:
Она обратилась в привязанность. Лет
Немало прошло, и - не жуток нам скрежет
Затмений, и - сломан судьбы пистолет.
Любовь потеряла свой смысл для взрослых,
Но мы сохранили наследие. Есть
У нас те заветные алые вёсла,
Которыми топим мы чёрную жесть.
И есть у нас тени, и общие страхи,
И общая жизнь (один цвет! одна масть!),
И - розовых крыльев совместные взмахи,
Которые носят название: страсть!..
Но нет лучезарного хруста восторгов
И ярого свиста - начала эпох,
Когда вырывался из радуги зоркой
За каждой улыбкой стремительный вздох!
Домой возвратились: подруга с букетом
Бумажных цветов заунывных полей
И я - со своею подругой-кометой…
Пора отмечать наших душ юбилей!
Садимся на стулья и к духам взываем,
И ваза - цветы призывает к себе.
Как прежде, как раньше, ладонь вихревая
Меня растворяет в извечной судьбе…
В.
И нового хочется. В матовых скверах,
Посыпанных хлоркой деревьях, в буграх
Белёсых кустов на Проспекте Феерий
Мне новое хочется видеть, но… Страх -
Увидеть в деревьях, посыпанных хлоркой,
Лишь белого пепла развеянный сор,
Как будто остатками зданий Нью-Йорка
Из космоса нас оросил метеор!..
Принюхаться хочется к зимним открыткам,
Но всё же чуднее иной зимний бред:
У новеньких календарей (Эта пытка
Прекрасная!) - запахов целый букет!
В них - странная вязь из грядущих затмений
И прежних историй, ушедших в века,
Панический страх, любопытные тени -
Заря для привычной любви и - тоска.
Январь неопрятно вручил нам медали:
Сапожки и шарфики из янтаря,
Открыв нам привычные, прежние дали,
Прекрасные дали, и в далях - заря…
19-20.01.02
И ОПЛАЧЕТ СМЕХОМ, И...
Ну, здравствуй! Вернулся с пробитым коленом,
С простреленной грудью в зелёной крови…
Сейчас я умру: вот - пирует гангрена,
Ускорилась. Глянь же, моя визави!
Вот - палец, которого нет. Позвоночник -
Антенна! Смотри же и смейся, змея!
Я князем живых мертвецов из цветочни
Заделаюсь днесь, визави ты моя!
(Назвать по-иному тебя не осмелюсь:
Мы в ссоре с тобой со вчерашнего дня!
И мы не успеем, хотя ты и прелесть,
Уже примириться: нет рук у меня!)
Не надо бинтов, ну а гроб подготовлен
Давно (Я же знал - пригодится и он!) -
Лет пять он стоит на соломенной кровле
И служит живым мертвецам за притон!
Не двигайся! Стой! Созерцай катастрофу!
Сейчас доскажу и умру - ты смотри!
Энергией боли весенние строфы
Забрызгал, как плазмой мертвецкой зари!
Ведь помнишь - я деспотом был беззащитным,
И в ночь уходил, надевая камзол,
Забыв о тебе, и - наполнили, видно,
Кровавые мысли свинцовый котёл…
Ты вся - затаившихся вздохов колодец,
Улыбку мои вызывают слова…
Не спорь, я всё знаю: ты смерти не против,
И после кончины наступит лафа.
Подругам звони: ты не трать ни мгновенья!
Домой приглашать всех подруг - твой черёд!
Составить режим твоего возрожденья
Пора бы уже на неделю вперёд!
Весенние пленники между проталин -
Следы ног босых и банданный лоскут…
Лучи безымянного света восстали
И - белую зимнюю кожу пекут…
Здесь - льющий в почтовые ящики окон,
Здесь - брызжущий в скважины тонких дверей
Лазоревый март: колокольня пророка!
Расшторь занавеску льняную скорей!
Навстречу, навстречу все окна, все двери
Открой и в сиянье весны облачись!
Забудь обо мне: не бывало потери -
Не ты, а весна прокричала мне: брысь!
Сейчас я умру. Быть счастливой готовься.
Я знаю, что свет интересней, чем кровь…
Смотри же туда, где меня нет и вовсе:
Отныне, отныне свободная вновь!
За белым окном - проступают поляны
Из сферы сереющих, жалких снегов.
Зелёные почки на ветке туманной
В окно забрались, словно стая вьюрков…
21.01.02
АБОРТ МЫСЛИ
Двести девственниц - и все больны на голову.
Сто развратниц - СПИДом все больны.
Олово переплавляет в то же олово
Печь мирской постылой быстрины.
Быть мне полюсом, а может, быть гаремником?
- Ты мечтай и всё пройдёт... О ком? - О ней?
Вот - монарх, который не найдёт приемника,
В крепости не люди - толчея камней.
Мироздание необъяснимо зрения
Логики: здесь дважды три - всего лишь пять.
Так смотри же: на кого упало ударение.
Только тот, кто счастлив, может здесь стоять.
Я, кто смотрит в Лету через прорубь бублика,
По слогам читающий пейзаж,
Отравившийся овациями публиками,
Вижу: этот мир - всего коллаж.
Двести девственниц - сошли с ума от холода.
Сто развратниц - их сожгла жара.
Те и те - легки, и помыслы их - молоды,
Но любовь для всех - игра.
Для одних - игра, в которой всё бессмысленно,
Для других - неинтересная война.
А моя душа - одна среди бесчисленных -
В чьё-то имя постоянно влюблена.
И она - как узел транспортный для грешников,
Преждевременно рождённые слова,
Нож в блудливом горле пересмешника,
Знающий, какого цвета синева.
Сто развратниц - все клюют на вирусы.
Двести девственниц от страсти спасены.
А моя душа поёт у клироса
О достопочтенности весны.
ПРООБРАЗКлючи из тростинок охотничий ветер
Вбивает в торшер позолоченных льдов.
У нас - по весне непременных соседей -
С напёрсток - наследие двух городов,
Не свадьба матрёшек, не лунные ночи,
Не тысячи жизней и даже не две,
А - крылья, которым всегда кровоточить,
И ссылка, которой блуждать в синеве.
Прообразом казни твоя Атлантида
Лежит у надгробий грядущих эпох.
А небо, дразнящее птицу - твой идол,
В знамёна сплетающий чертополох.
И то, что пылинки лежат не на месте,
И дети не детские козни творят,
Уже вызывает у тайных созвездий
Панический ужас, сгустившийся в Ад.
И ангел-хранитель, как меченый трутень,
Любуется липкою кровью лесов
И прячет от взглядов - в стальном парашюте
Парад сиротливых и нищих слепцов.
Леса расплываются в серые пятна...
Но те птицеловы, которые нас
Давно игнорируют, не убедят нас,
Что мы - не экспрессные птицы из льна...
Зевая, окно компостирует темень
С намереньем выиграть трюфель с луной.
На длинной цепи - укрощённое время,
Но время - за мною, и время - со мной.
МЁРТВАЯ ПЕТЛЯ
1.
В осязаемой тьме проступили каскады
Растерявшихся яростно-мудрых фигур.
Никогда не даётся мне в руки награда...
Я хочу помечтать... Уходите, авгур!..
... Каждый день повторяется новый сценарий.
Каждый день начинается радугой день.
Только шут перманентно в сердцах благодарен,
Остальные - клянут свои шумную тень.
Без намёка на счастье глумит христианство
Собеседница скучная - НЕ визави.
Для любви не осталось на свете пространства.
Даже улица зимняя - меньше любви.
Нету сил для любви после штурма проспектов...
Был бы врач, всех бы вылечил, кто обречён...
Но есть выход из сна, потому что есть Некто
Я: пленительный маг, и могу быть врачом...
Я живу на холме, в зазеркалии звуков...
Мой костлявый дворец жемчугами набит...
Но я слышу в ночи, как безропотна скука,
Как любой человек - в одиночестве спит...
Полнолуние сделав распутной невестой,
Эти люди заснули с открытым окном.
Одиночество даже во снах найдёт место.
Одиночество станет единственным сном.
И лежите в кровати вот так - как распятье,
Наказали себя неприступной тюрьмой...
Почему вы не спите в горячих объятьях?
Почему не зайдёте к соседке домой?..
Но пожизненный сон - это тень приговора.
Антология прикосновений проста.
Но - всегда в бесконечных домов коридорах
Ожидает - в трёх лицах! - тебя Красота.
2.
За полярной рекой продолжается плоскость.
Под кристальной водой наблюдается даль.
У волшебника все территории мозга
Покрывает серебряной грустью вуаль.
Я увидел тебя у обочины зноя...
Ты была не в себе, ты искала огонь.
Но твой компас - не болен ещё паранойей!
Если хочешь потрогать знамение - тронь!
Я ко мгле прикасаюсь движением кожи,
Высекая пурпурные искры из мглы...
Та, кто суток в объятиях выжить не может! -
Мы с тобою вдвоём - только вместе милы!..
Пограничные с глупостью меридианы...
Колдуна - не любить? Как же так? Но, дитя! -
Мы купались друг в друге наивно и рьяно,
Так же искренно всё позабыв, уходя!..
И о Даме Прекрасной смущённо мечтали
Полуночные лилии в тёплом пруду...
Чтобы кто-то ходил к ним и пел пасторали...
Зарождал бы в их бережных недрах мечту!..
Было всё. Откупорив бутылку портвейна,
Зазевалась рука и - ушла в монастырь...
Ты ничья - ты была и осталась ничейной,
Обжигающе-взбалмошной, будто пустырь...
Сумасшедшая! Ветру степному помеха!
Каково втихаря забывать имена,
Лица тех, кто тонул с тобой целую веху?..
Каково, когда - ЭТА и ТА сторона?
... Расступались лунатики перед цветами.
Я стоял на балконе, прозрачно-живой.
Амнезия! Я всё понимаю с годами, -
Ты же любишь!.. Ты просто не помнишь - кого?!.
ЗАКРЫТАЯ КНИГА
1.
Брызнуло. Спряталось. Похолодало.
Из берегов выходили моря.
Книга закрыта. Ни много, ни мало -
Триста страниц. Но читал её зря.
Выжжены в мраморе психотворенья.
Ящик с бумагой задвинут в ручей.
Прибран мой стол и свеча, как растенье,
Только растёт от бумажных речей.
Если безмолвие… Это не значит,
Что обезумел, оглох и ослеп!
Я ещё слышу вселенские плачи!
Вижу миров окровавленный хлеб!
Да. Но молчанье моё не трагично.
Я говорю невербально теперь.
Мысли без слов для всех вас непривычны,
Чувства без слов - неизвестный вам зверь.
Северный полюс так близко. Я храбро
Руку над осью земной провожу.
Чувствую время и свет канделябров -
Тех, у которых уже не скажу.
Нет. Это снилось, и вот - пробужденье..
Вылить чернила, и - жить, и - цвести!
Ультрагромадны ангар провиденья
И урожай ощущений в груди!
2.
Лирики больше не будет. Словесно.
Не для стихов разразится гроза.
Все чудеса, от которых мне тесно,
Вновь обратились из слов в чудеса.
То, что я знаю - прекраснее слова.
Грусть несказанна и так высока!..
Я оборвал буквопишущий провод -
Тот, из которого эта строка!..
Чувства в стихах - это солнце в кадиле.
Вы - знаменосцы, жрецы, короли -
Благодарю вас за то, что вы были,
Слушали сами и сами вели!
Ежели я промолчу с полстолетья,
Это заметят столетье спустя.
Я приглашу вас в сады рифмоплетья,
Ежели выпрошу званье вождя…
3.
Буква написана в небе созвездьем.
Город ночной с высоты - черновик.
Набело надо бы… Словно возмездье -
Грусть и мечты наводнили родник!..
Есть у меня и тайник, и знамёна -
Разных размеров и разных цветов.
Сердце по-прежнему слишком бездонно.
Храм ощущений как будто бы нов.
Солнце по-прежнему в самом зените,
И, как всегда, это солнце - Она.
Если молчу, значит, чудо увидел,
Значит, дана мне вторая весна.
Если молчу, значит, жив, весь в событьях,
Зрителем быть перестал и - живу.
Эти стихи - как броня, как укрытье…
Нужно пожить хоть чуть-чуть наяву.
Книги мои отложите и - в дали…
Можете вместе со мной - за моря…
Только без книг, без стихов, без печали,
Чтобы не вышло, что всё это - зря…