Стоишь надо мною и вдруг говоришь:
"Не спи… Начинается бесова качка!.."
Зачем? Почему? Засыпаешь - и тишь…
Я чувствую лучше в гробу, чем в горячке!..
И хватит твердить, что наш мир так прекрасен.
Сегодня наш мир под затменьем рукой.
Не нужно рассказывать былей и басен!
Не нужно! Я сам ясно вижу - какой.
Задумчивый бас на транзистор похож.
Тепла и добра не хватает сопрано.
И всё хорошо бы, да только ты врёшь!
А там - океаны таинственной праны…
И чайка влетит из окна в коридор.
И вылетит быстро в открытый колодец…
Обратно? Не сщуривай ищущий взор.
Не нужно! Не буду я картой в колоде!
Характер разбужен - на собственном Я
Сейчас расставляешь смешные акценты,
И хоть подо мною - твоя колея,
Меня именуешь дитём декадентов…
Пойми же! Пойми: не вернуть, не вернуть…
Солёные губы касаются ветра.
Мы вроде бы пили вино - это ртуть.
Напились! Со мной ты умрёшь!.. И ни метра
Не высветлит больше твоя красота.
Потребует жертву победа над страхом.
А кто-то взопит: "Ты - отродье черта!"
Привидится утро над замком и плаха…
Заметишь придирчиво, что поседел,
Как выкрашу волосы в белый оттенок,
И замкнуто скажешь: "Ты сам так хотел!
Внутри ты такой от локтей до коленок!..
Ха-ха! Твой характер наружу и всплыл…"
А что из печатей твоих проявилось?
Морщины. Морщины бермудских сивилл
Раскрасили кожу и ты искривилась!..
Зачем обижать нам друг друга теперь?
На сотнях зеркал - миллиард отражений.
Там прошлое. Прошлое наше! Там - дверь.
Иди куда хочешь. Не надо прощенья.
Вот так - неожиданно. Как паровоз
Людей из квартир перекинул на рельсы.
Казалось - шучу. Оказалось - всерьёз.
Ты думала - только шутить здесь умельцы?
Ты думала - биться тебе напролом
Сквозь руки мои и сквозь стены?
Ты думала - связана в замке моём,
Как злая тигрица на красной арене?
В болезненно-адском бреду
Такой удивлённою не была сроду.
Иди!.. За тобою пойду…-
И ева бежит не природу.
Яблоко во рту.

GONT VONGYE ROHNOB

По морю Дорога Луны дребезжит.
На небе кружит полукруг перламутра.
Змея-позвоночник пугливо визжит.
По пляжу рассыпалась лунная пудра.
Запомни, что ночь - это только игра.
Не жертвуй собою Луне Восходящей!
Она уплывёт, не дождавшись утра!
Пойдём, погуляем по пальмовой чаще!
Трава по колени. В ушах - треск цикад
Пластинкой виниловой льнёт к необъяти.
И ты - далеко. И слова - наугад.
Знакомы ли мы? Как зовут тебя, платье?..
На поле вспорхнула, как призрачный джин,
С пурпурными звёздами на сарафане,
Во лбу замерцал красный-красный рубин…
Чужая!..чужая…- раздалось в саванне.
С твоими лучами я - копоть и хрип…
Оденься попроще… Сегодня не праздник.
Сегодня мы вспомним всех тех, кто погиб
За нас и не спас… Время мимику дразнит,
А время всегда побеждало… Внутри -
Горячая горечь за наших знакомых.
Кто нас познакомил? Когда? Говори.
А где они? Где? Говори! Глаукома…
За что они бились и жизнь отдавали?
Чтоб помнили мы их за список побед?
Какая ты глупая? Что им их след?
Нам вместе навещено рушить печали!
Браслеты дрожат. Ожерелья дрожат.
Из рёбер наружу колотятся змеи.
Как жаль, что судьбою к тебе я прижат
И нас разрывать даже небо не смеет!
Не нужно обиды! Запрячь свой оскал!
Ведь ты невиновна, ты - чадо, ты - ангел!
Сегодня ты будешь смеяться у скал,
Кружась в бесконечно продолженном танго,
А завтра ты вспомнишь о наших друзьях,
Над их фотографией сгорбишься в плаче,
Поблагодаришь за истаявший страх
И кладбищу их пожелаешь удачи…
И пятки босые роса холодит.
Приятно. Мне б вечно идти через трепет,
Но - ранний рассвет мне идти запретит…
Я слушаю ласковый лиственный лепет…

ЗЕЛЕНОГЛАЗОЙ

Зеленоглазая в бежевом платье!
Я не хочу обращаться на Вы
К той, что швыряла в мой адрес проклятья,
К той, что мне ближе своей головы.
Не для того я юлою крутился
И прижимал лепестки алых губ,
Чтобы теперь горемычно простился
Под фейерверк барабанов и труб.
Не для того, чтобы грубое тело
Нежную душу глушило теперь,
Я запирал на ключ матово-белый
Чёрно-зелёную хрупкую дверь.
Нет ничего в этой жизни иного.
Вся моя жизнь лишь в твоём существе.
Я не услышал от жизни ни слова.
Сам всё придумал в своей голове.
Ты захотела, чтоб плыли иначе
Звёзды, закаты, ракеты и сны.
Стёр календарь суховейный, горячий
Угол какой снежно-белой стены?
Не отвечай. Пусть всё будет в секрете -
Можешь ты сделать мне только больней.
Смысл не только в сожжении меди.
Он есть и в бешенстве медных огней.
Сколько проплыло меж нами материй?
Сколько погибло за нас ангелов?
Мы расстаёмся, как дикие звери,
Не говоря утешительных слов.
Зеленоглазая, встав на колени,
Бегло молила её отпустить.
Я различал стук сердечных биений
И захотел её перекрестить.
Ладно, родная, что палки в колёса
Наши вставлять? Что подножки вбивать?
Буду дарить на прощание розы,
Шею змеиную всласть целовать!
Зеленоглазая смотрится хитро
И привлекательней, чем в пустоте.
Сказано всё. Появляются титры.
Но имена в них чужие, не те…

БЕЗОТЛАГАТЕЛЬНО

И чиркнула чуть зажигалка в подъезде.
Во рту - угольки, из ноздрей - сизый дым.
А где - чистота человеческой чести?
Мечта умереть молодым и святым?..

Колечко - кольчуга колдующих бестий…
Гвоздями сигара пришита ко рту.
Одна за одною (и сотню, и двести),
И - ты выдыхаешь из уст пустоту.

И локоновяз распрямлён-обосцвечен,
Облизанный тучею из пустоты.
Клубы опускаются к шее, на плечи…
Я знаю, что рядом со мною - не ты.

Зачем?.. Каждый вдох твой подсчитан-отмечен,
А биопрограмма - обратный отчёт.
Чего ты добилась?.. Небудничный вечер…
Но праздник тебя не ласкает, а жжёт…

Ну ладно… (Вколочены помыслы злые
Тобой в тяготящие взгляды мои).
Ты - Зомби, но я различаю былые
Лучи обожанья и страсти ручьи.

Целуй меня крепко! Целуй меня дымом!
Я вместе с тобою, родная, умру!..
Я буду твоей половинкой. Любимым!..

Затем я приставит тромбон револьвера
Ко всем затромбованным пеплом химерам,
Нажал на курок и убрал в кобуру…

КОНЕЧНОЕ

Колосьями - дико и - точно когтями
Царапнула рыжая кошка плечо.
Я - Демона Грёз приласкал в божьем храме.
Какого же демона гладить ещё?
Отрезок меня кровоточит белёсо.
Я понял - я кукла для порчи и сглаз
Встревожил кудрявые карие косы,
Грядущее вписано в чей-то рассказ.
Рассказ о старинном багровом железе,
Стеклянном дожде и последней войне,
Где бури в слезах от своих мракобесий,
Где нету ни слова почти обо мне!..
Торшер в треуголке. Живые обои.
Глухой и сомнительный молний прострел…
И только что юные нежные двое -
Затёртый архивами оттиск от тел.
Вчерашним крестом воскрешённые дети
Сегодня - обломки прохожих людей,
И нету ни истин, ни правил на свете,
Ни тьмы, охраняющей сказки детей.
Рассудок я бабочке пёстрой доверил,
Но варваром бабочка эта была,
И лёгкие крылья - что рыжие перья -
Вспорхнули с рассудком моим со стола.
Я - вору оставил в прихожую дома
Широко открытую красную дверь.
Я спал, и - запрыгнул в ночные хоромы
Бесшумно летающий крошечный зверь.
И всё, что осталось - похоже на мусор,
И всё, что обнял - привидений страшней,
Безумство - укравшее яркие бусы
Из гальки, стекла и гранитных камней.
А то, что вмещалось на детской ладони -
Теперь растянулось на тысячи миль.
Взрываются мили трещоткой агоний
И клочья рассудка танцуют кадриль.
Каких преступлений собрать мне гербарий?
Довольно одной демоницы - она
Во всём запечатала эхо от арий,
Разрушила даже фундамент - одна!
Какой-то иной подвернётся в дороге,
Но - нечего больше во мне разрушать…
А строить иные не могут - не боги.
А боги забыли, богам наплевать!

ПРОДОЛЖЕНИЕ БУДЕТ

Последние ритмы заглохли сегодня
И новые завтра начнут дребезжать.
Мне горло сдавили жгутистые сотни.
Крест-накрест связали мне руки опять.

И если сегодня не кличут вороны,
То завтра не должен и я умирать,
И будут шептаться кленовые кроны,
И будет ласкать океанная гладь.

Когда-то, возможно, и праздник случится.
Но сколько мне этого праздника ждать?
Терпеть - что бы ни было - крепкой страницей
Всю жизнь протерпеть пришитою в тетрадь!

И ради любви нарядиться пиратом,
И ради надежды себя разрывать -
Я должен и буду. Я знаю, что надо
Искристей, чем можешь, гореть и сгорать.

Уткнувшись в подушку, я стану
Смотреть на свои небеса,
И будет катиться слеза.

А жаркое сердце вулкана
Надышит большую зарю,
И в этой заре я сгорю.

АПОКРИФ

Бессмертная - Ты - в подвенечной фате!
Ей-Богу, бессмертна - не верю, а знаю!
Грешна и - святая, такая, как те -
Стоящие возле подножия рая.
Святая! Грехи - отпечатки добра,
А ненависть - нежная ласка со вкусом!
Тебе б и меня ненавидеть вчера!
Тебе бы невестою быть Иисусу!

На сторону люстр надменно смотря
Не взглядом настигнутой леди эстрады,
Не взглядом, которым стекает заря,
А только подобьем девичьего взгляда,
Почти что щекотно, смеясь и жужжа,
Сиренево и по-апрельскому дерзко,
Встревожено взмыла на небо душа,
Душа, окрылённая лаской по-зверски.

ЭПИГРАФ

Теряются письма. Теряются фото.
Уходят все те, кто пришёл вспомнить нас.
Из дебрей души мы глазеем на что-то,
Сжигая две ноты заманчивых глаз.
Забытое, что не должно быть забытым,
Уже не очнётся. Потерянный день
Для памятей выдан настолько размытым,
Что в нём остаётся одна дребедень.

ЛИВНИ НАД КРЕПОСТЬЮ

Крепость под ливнями. Каплями. Ливнями.
Башни заснули такие тоскливые.
Намертво в тучу вколочены бивнями.
Всё - молчаливое. Все - молчаливые.

Древности? Здесь называют покойными
Время, пространство и многое прочее.
Время живёт здесь, но только под войнами.
Мы же пришли, чтоб продлить многоточие.

Мы же пришли пробудить от забвения
Ракушняки, оплетенные травами,
Ветер вскопать человеческим пением
И наводнить чернозёмы удавами.

Те, кто пытается помнить - что факелы.
Путь их всегда покрывается розами.
Розы - что компас со стрелкой-оракулом.
Памятник Памяти выстроен грозами.

Те, что близки - переполнены гордостью,
Зная, что люди становятся близкими
Памятью общей без всякой потёртости,
И окружают себя обелисками.

Что-то оставить внутри!
Сфотографировать, что ли?
Запечатлеть две зари...
Нарисовать это поле...
Что-то наотмашь сказать!
После - запомнить все шутки...
Всё бы на память низать
И вспоминать покабудке!..

Жёлтые стены у крепости - бежевы.
Серые волны дождя - серебристые.
Время! Пространство! Не вижу вас! Где же вы?
Машут согласно кусты узколистые.

Шляемся стенами. Прыгаем крышами.
Десятикратное эхо кричащее...
И от земли подымаемся выше мы...
Хоп! - кто-то шлёпнулся в небо пропащее...

Или же пляшем под ливнем язычески
И голышом продираемся в стороны...
Или гитары гремят акустически -
Может, под песню, а может, под ворона...

Звон - вразнобой, голоса же - в истерике -
Кто "Пробужденье", а кто - "Колыбельную".
Я говорю о своей эзотерике -
"В крепости спряталось нечто отшельное..."

В крепости спряталось нечто незримое.
В крепости спряталось что-то чудесное.
Чтобы почувствовать неощутимое,
Выбора три: приезжать электричкою,
Выстроить крепость в Одессе, под бездною,
Или - снотворным сосуды напичкаю...

Комнаты чёрные. Склад
Пороховой. Пыльный ворох.
Дрязги. И вспышка. И взгляд -
За спину. Каменный порох.
Крепость под ливнями.
Ливни над крепостью.