***

Плохое настроение - это когда негде уединится в своей вроде бы квартире и написать о плохом настроении, это когда жена подходит и искусно скрытым раздражением спрашивает: "Что, плохое настроение?". Это когда хочется прислонится спиной к холодной стене и стоять уставившись в какой-то предмет, который даже и не видишь, потому что в глазах все расплылось и видишь все через увеличительное стекло слез, это скрипящий шкаф с незакрывающимися дверцами и с поломанной соломенной шляпой наверху; это порванный носок, это небритое отражение в зеркале, когда нет горячей воды4 это электрический обогреватель и два свитера; это забрызганная жиром и черт знает чем плита и чувство голода, и тошноты при виде беззубых, безглазых объедков кастрюль; грязная рабочая одежда и необходимость с утра заставлять себя вставать чтоб заработать на сраное пропитание; это новый чистый глист листа, еще неиспорченный м в тоже время невозделанный плугом шарика в ручке; это дурь, которая не прет, это ожидание что кто-то вломится в комнату когда ты хочешь видеть только лист перед собой; неизбежность слышать соседский телевизор и, возможно, хороших детей; это все оно, нет, она - повседневность, бытовуха, семейный очаг, родственные узы. Человек обречен на все это, и если что-то выходит за эти ,казалось бы, безразмерные рамки, значит, что-то с ним не в порядке, странный… Да! Да! Да! Я кричу гимны тебе о странный! Появись! Взбунтуйся! Прокричи, ну хоты бы засомневайся - и я буду рад, ну просто улыбнусь, потому что знаю что твой порыв мгновенно прекратит оплеуха равнодушия, пахнущая старыми жирными тряпками из общественной коммунальной кухни. Почему никто не способен это понять?! Это же жжет внутри, рвет, кусается и нарывает. Никто не хочет знать это? Почему? Я хочу! Но почему меня все стискивают со всех своих сторон обязательствами, своими "нельзя" или "неприлично", своими "подожди, я уже иду" - не хочу! Хочу один, как бомж, негр, отшельник или идиот, плевать на работу, какой бы она не была, за которую дают деньги. Тьфуууууу!

После плохого настроения, как правило, приятное опустошение в голове, и хочется спать.

***

Ведь грусть - это как веселье, если грустно, то это до краев, до последнего червячка в тебе живущего и тобой же питающегося, потому что только грустному открываются самое великая и самое страшная тайна бытия. Одиночество. Вот это страшное и совершенно безразличное слово. Проклятье и отпущение грехов. К каждому это откровение приходит по разному : распластавшемуся перед распятьем монаху оно приходит в виде света из кровоточащих ран распятого, и он , почти теряя сознание от переполняющего его блаженства и уничтожающего бессилия пробормочет, умирая: "Спасибо.. и за что?" Сидящему ночью одному на кухне с взъерошенными волосами измучившему себя дымами и сомнениями, палящемуся на огонь свечи в кромешной темноте человеку оно приходит как воспоминание, выплывшее из краев огня, оно просто отделилось от огня, почти не теряя формы и окраски, и мгновенно человек уже знал, что он уже это знал. Неважно как это происходит, важно (важно ли?) что после этого происходит, а происходит ничего. Совершенно. Монахи, если выживают, остаются монахами, а тот, что в дымах да в сомненьях, еще больше задымился и засомневался.
Если осознание своего полного одиночества так окончательно, т о что же делать ? Человеческое существо обречено быть одиноким, но в тоже время, как сделать так, чтобы исчезнуть и никто этого не заметил? Люди , игнорируя осознание своего одиночества, очень привязаны друг к другу. Когда кто-нибудь умирает - это очень больно, особенно, если этот кто-нибудь - близкий тебе человек, хотя, если ссылаться на классика "можно быть близко, но не ближе чем кожа" . А почему я думаю об этом, как о плохом?! Ведь это же свобода, и не просто свобода, а СВОБОДИЩА!!! Неизмеримые состояния и ощущения, когда один, нечего нести за собой, нечего боятся, что кто-то сгорит или утонет, что кто-то подвернет ногу или получит двойку. Камень. Как одинокий камень среди миллиардов таких же одиноких камней, которые думают, что они что-то делают, перемещаются в пространстве вместе со временем, хотя на самом деле всего лишь камни, и не хотящие ничем больше даже попытаться стать. Когда нечего терять - нечего бояться. А когда перестаешь бояться потерять вещи, потихоньку, а потом в один момент перестаешь бояться смерти. Это самый страшный страх, с ним ничто не сравнится.
Мать смотрит на умирающего ребенка в холодной и темной избе, он часто дышит, глаза уже закрыты почти два дня. Мать возле кроватки, парализованная страхом, уже даже не плачущая, уже практически смирившаяся и потому, кажущаяся уже мертвой.
Какой-нибудь Ромео обожающими, полными ужаса и паники глазами, трясущими руками пытается вытащить окровавленную какую-нибудь Джульетту из исковерканной машины, которую он всего лишь минуту назад мчал и гордился, и знал, что будет вперед на 10 лет… А сейчас, скорчившийся возле умирающей невесты, он просто обвязан , облеплен, обсыпан страхом, страхом за жизнь Джульетты. А если она умрет !? О нет! Господи! Нет! Нет! Нет!!! Нет..нет..нет…нет… И страх… Боже! Что же теперь будет со мной?